Хирурги человеческих душ

«Молодая, темпераментная, избалованная, взбалмошная девчонка, – рассуждал он, держа обратный путь в прокуратуру. – Кровь кипит. Ну и напоролась на инкогнито. Привлекательного инкогнито. С маниакальными наклонностями».

5

Бойцов тоже не терял времени даром. Он нащупывал подступы к убийце с другого конца: уцепившись за версию об угнанном автомобиле. Жаль, что «Волга», обнаруженная в лесопарке Индустриального района, не принадлежала Алькевичу, как на то надеялся разыскник.

Искомую же машину нашли лишь через неделю в пригороде Среднегорска, в кустах, близ реки Камы. Осмотр её позволил предположить, что данный угон, как и серия предшествующих и последующих аналогичных деяний по городу, был совершён одной и той же преступной группировкой. За то свидетельствовал «унифицированный» почерк угонщиков: острым предметом, вероятно отвёрткой, вскрывалась форточка на дверце водителя, что позволяло взломщикам проникнуть внутрь. Следующей фазой действий расхитителей было соединение напрямую проводов в замке зажигания. Затем машина отгонялась в укромное местечко, где её частично разукомплектовывали: извлекалась автомагнитола, снимались колёса и некоторые другие дефицитные детали и агрегаты. В довершение на капоте «внагляк» выцарапывалась насмешливая «фига»: дескать, ищите ветра в поле.

Специфика варианта с угоном «Волги» Алькевича состояла в том, что магнитола и колёса традиционно отсутствовали, а вот форточка на дверце и замок зажигания оказались без повреждений. Зато «фигура из трёх пальцев» на капоте наличествовала, но носила незаконченный вид и была лишена налёта стильного лихачества и «уркаганского» вызова.

– Шантрапа орудует, мелюзга пузатая, – нервно почёсывая затылок, сетовал Бойцов в процессе опознания автомобиля Алькевичем. – Стекло и замок зажигания не тронуты. Вывод: сопляки завладели ключами Марины! То бишь, вступали с ней в контакт напрямую. За ними одиннадцать угонов. Салажня перебрала критическую массу. Вульвец! Я буду не я, если мы их на днях не сфотографируем. Лично откатаю их шаловливые пальчики, как сейчас снимает их отпечатки с машины наш криминалист Дима.

– Думаете, и убийца Мариночки среди этих? – спросил его Борис Семёнович.

– Расчитываю, – поиграл мускулами на руках Николай. – Пошёл гон!

Дела об угонах с «ироничной фигой» объединили в одно производство. Николай подключился к сыщикам из других райотделов и из городского управления милиции. Он сосредоточился на решающем направлении, потому что практическое решение поставленной задачи теоретически выводило на убийц.

Бойцовское предсказание сбылось вскоре, когда сбытчика краденого взяли с поличным на вещевом рынке – один из потерпевших, фланировавший в паре с оперативником, опознал свою магнитолу. От сбытчика цепочка потянулась дальше и вытянула из мрака неизвестности остальных. Удача позволила параллельно раскрыть, помимо угонов, и вереницу квартирных краж. Для Николая же то был «довесок» – он жаждал возмездия убийцам.

Едва «зацепили» угонщиков «Волги» Алькевича, сыщик привёз одного из них в прокуратуру. И, подражая революционному горлопану-главарю Владимиру Маяковскому, пробасил Подлужному: «Ваше слово, товарищ маузер²⁵, то есть, товарищ следователь. Злодей для допроса доставлен».

6

Таким извилистым путём под перекрёстный допрос Алексея и Николая попал организатор дерзких угонов. Им оказался (сыщик и тут угадал) семнадцатилетний «пэтэушник» Борис Молоканов.

– …Тачку мы заарканили около магазина «Речник», – перепугано шмыгая носом, гундосил паренёк, реагируя на многозначительные намёки Бойцова о том, что шкет со своими подельниками вляпался в «мокрое дело».

– «Речник», что возле речного вокзала? – уточнил Алексей.

– Ага. Она стояла, вроде как, на отшибе, в темноте. Обычно же машины гуртом ставят, да и под фонари, чтоб на свету. А тут хозяин её наоборот – подальше, на отшиб загнал, в темноту. Нам-то и с руки: незаметно, что хошь выделывай. Втихаря.

– Ну и что же вы выделывали?

– Как обычно: Женька с Пашкой на стрёме торчали, а я отвёрткой хотел форточку это… выломать. Подхожу с шофёрской стороны – глядь, а дверка-то и не прикрыта. И прям в дверке, из замка, ключи вставленные торчат. Ни ху… Эта… Ни шиша себе, думаю! Ажник как-то не по себе стало. Оглянулся: может словить нас хотят. Ну, вроде как, на наживку чтоб клюнули. Да нет. Кругом тихочко, спокойничко. Влез в тачку, ключ в гнездо жажигания вставляю – подходит. Ну, думаю, распи… Это… Лопух или пьяный так оставил. Пацанам свистнул. Они подошли, садиться стали. Женька – впереди, на пассажирское сиденье. Тока он в какую-то лужу на асфальте вляпался, а кругом же сухо. Шары разули – кровь! Я и говорю: «Дёргаем отсель!». Тачку завели и рванули к Каме.

– Значит, вы никого возле угнанной машины не трогали и не видели? – недоверчиво перебил его Подлужный.

– Чтоб я сдох! Распилите меня напополам, если пиз… Эта… Если вру! Никого: ни в тачке, ни около. Вот кровь была, так я и не отпираюсь – была. Не-е-е. Мокруха – не наш профиль.

– Дальше, – скептически выпятив нижнюю губу, подстегнул его Алексей.