Хирургический роман

Перед тем, как выйти из зала, Франко бросил последний взгляд на Аделе. Она все еще лежала на операционном столе, под которым растеклись лужи крови, а рядом с ними валялось несколько белоснежных неиспользованных тампонов. Медсестры в синих халатах складывали окровавленные простыни в полиэтиленовый мешок. Перфузиолог в зеленом халате запихивал в специальную коробку бледно-желтого цвета трубки от АИК. И посреди всего этого буйства красочных пятен, живо рассказывающих о пережитых эмоциях, словно само их воплощение стоял Джанкарло, держащий за руку только что спасенную Аделе. С них можно было писать трогательную и красноречивую картину, олицетворяющую любовь.

Глава 17

Франко с Нунцией, так и не сняв запятнанные кровью халаты, вышли из операционного блока. У обоих под подбородками болтались маски со следами крови, да и на обуви виднелись красные пятна. Лица – изможденные, взгляды – усталые, плечи – опущенные…

Именно такая картина предстала взору родителей и сестры Аделе. От вида хирургов они не на шутку испугались. Женщины готовы были лишиться чувств.

Франко больше всего на свете мечтал хоть немного отдохнуть и ни с кем не разговаривать. А ведь ему еще понадобятся силы, чтобы вывести Нунцию из того состояния отрешенности и апатии, в которое она впала. Но он был обязан сказать хотя бы пару слов родственникам Аделе.

– Все в порядке, – сообщил хирург, и довольная улыбка заиграла на его губах. – Операция прошла успешно, Аделе в сознании и под наблюдением анестезиолога. Сейчас ее повезли в палату интенсивной терапии, где будут мониторить состояние матери и малыша. Он, кстати, держался бодрячком, – еще шире улыбнулся Франко.

– Спасибо вам, синьор Боско, – со слезами заломила руки мама Аделе. Отец облегченно вздохнул и обнял свою вторую дочь.

– Это сделал не только я, – улыбнулся Франко. – Без моей бригады я был бы бессилен.

– Конечно… – пробормотала женщина.

– Теперь вы спокойно можете возвращаться домой. Завтра, если состояние позволит, увидите ее.

– Ей больше ничего не угрожает? – тревожно спросил отец.

– Ей – нет.

– А ребенку?! – воскликнула сестра.

– Надеюсь, с ним все будет хорошо. Чтобы дать точный ответ, необходимо подождать хотя бы сутки. Но за его состоянием неусыпно следят специалисты, не волнуйтесь.

Попрощавшись, он обнял за плечи Нунцию и двинулся с ней по коридору в ординаторскую. Там уже никого не было: Роберто с Антонио успели переодеться и уехать по своим делам. Франко пропустил Нунцию вперед и закрыл за собой дверь. Девушка направилась к дивану, видимо, намереваясь без сил рухнуть на него, но резко остановилась и обернулась.

– Ты жесток, Франко, – серьезно глядя ему в глаза, произнесла Нунция. – Ты возложил на меня такую ответственность, к которой я не была готова! Я не обладаю достаточными навыками, чтобы заменять клапан беременной женщине!

Франко подошел к дивану и сел на подлокотник. Теперь их глаза были почти на одном уровне. Взяв в свои руки ее в кои-то веки теплые ладони, он чуть потянул Нунцию на себя, побуждая приблизиться.

– Я понимаю… – ласково произнес он. – Но у меня не было другого выхода. Я не мог отдать пациента этому imbecille. Ты не представляешь, насколько он опасен… И уж тем более я не собирался отдавать ему пациентку, которую мог прооперировать только я.

– Но ты мог отдать ее Роберто! – вспыхнула Нунция. Казалось, она была на грани срыва.

– Нет… Последние дни отчетливо показали, что между мной и тобой существует непостижимое взаимопонимание, что мы можем действовать, как одно целое…

Нунция вырвала свои руки из его ладоней, закрыла лицо и всхлипнула. Нервное напряжение, непомерный стресс начали выплескиваться из нее, и справиться с эмоциями не удавалось.

Франко взял ее за плечи и притянул к себе. Нунция уткнулась ему в грудь и утонула в сильных мужских объятиях, из последних сил пытаясь сдержать надвигающийся шторм. А он одной рукой гладил ее по голове, ласково и успокаивающе, а другой бережно прижимал к себе, словно самое драгоценное и хрупкое существо. Рыдания, наконец, вырвались наружу, и Нунция неудержимо задрожала в его объятиях, а он только крепче прижал ее к себе. Прошло несколько минут, прежде чем всплеск эмоций начал потихоньку затихать под натиском его нежности.

Когда Нунция немного успокоилась, Франко чуть отстранился, стараясь заглянуть ей в глаза. Лицо девушки блестело от слез. Он достал из кармана бумажный платочек и поднес к ее носу, предлагая высморкаться, будто маленькой сестренке, горько плачущей над сломанной любимой игрушкой. Вытерев ей нос, Франко взглянул в ее мокрые от слез глаза. В их бездонной глубине он прочитал, что буря чуть улеглась, уступив место облегчению и невыносимой усталости. А еще он увидел в них нежный свет. Огонек несмело горел и будто освещал чувства, тщательно спрятанные где-то очень глубоко…