Хищники

– Вы предполагаете, что она причастна к убийству? –

спросил Сергеев.

– Есть подозрения…

– А-а, вы имеете в виду карабин, что нашли в ее колодце, – кивнул начальник уголовного розыска. – Арсений

Николаевич поставил меня в известность. Тогда, конечно, понятно…

– Как раз непонятно, – задумчиво произнесла Ольга

Арчиловна. – Я имею в виду, какая роль была у Аделины.

То ли она прямой исполнитель, убийца, то ли посредник между кем-то и Флейтой или просто звено в цепи… А что скажете вы, Арсений Николаевич?

Резвых был мрачен.

– Провели старого воробья на мякине, – вместо ответа начал бичевать себя участковый инспектор. – Надо было задержать ее. Такой предлог – орудие убийства нашли в колодце…

– Но вы же еще не знали, что это тот самый карабин, из которого стреляли в Авдонина, – пыталась утешить капитана Дагурова.

– Ну хоть жинку надо было предупредить, чтобы присматривала за Аделиной! – не унимался Резвых. – Что и говорить, проворонил! Понимаете, Ольга Арчиловна, о найденном ружье тут все прознали…

– Кто именно? – спросила Дагурова.

– Да весь поселок. Не запретишь ведь людям болтать. А

кому надо было, усек сразу – опасность. Аделина может расколоться…

– С одной стороны, возможно, история на озере действительно отзвук первого преступления, – сказала следователь. – А с другой… Что врачи? – обратилась она к

Сергееву. – Не говорили, когда разрешат допросить Кучумову? Ну, хотя бы приблизительно?

– Позвонят, – кивнул на телефон старший лейтенант. –

Я просил при первом же случае… Что бы ни сказала – в бреду, в сознании – пусть зафиксируют. Придется ждать.

– И сидеть сложа руки? – нахмурилась Ольга Арчиловна.

– Конечно, нет! – возразил Сергеев. – Кучумова Кучумовой, а мы…

– Хорошо, – кивнула Дагурова. – Давайте теперь подумаем, куда мог податься преступник. Как вы считаете?

Начальник угрозыска, глядя на Резвых, молчал. Это был знак уважения к ветерану.

– Можно мне? – все-таки спросил разрешения участковый.

– Разумеется, – нетерпеливо откликнулась Дагурова.

Они подошли к карте участка, висевшей на стене.

– Вообще-то голубчик мог податься куда угодно, – начал Резвых. – На юг и на север, на запад и на восток… В

глубь тайги – маловероятно. Опасно – звери кругом. Если он с головой, – а мы не должны считать его дураком, – то дорога ему туда, где можно затеряться среди людей или сесть на какой-нибудь транспорт…

– Верно, – подтвердил Сергеев. – Поэтому мы всех на ноги подняли. Милицию, дружинников.

– Значит, – продолжал Арсений Николаевич, – вероятнее всего, преступник решил добраться до БАМа. – Резвых повел пальцем по карге от озера Нур-Гоол. – Туда есть самый короткий путь. Через хребет и Захарьино болото.

– А как вы думаете, кто это мог быть? – спросила Дагурова.

– Нил сказал Уралову, что у преступника пистолет…

Вероятно, это не из наших лесников, – высказал предположение Резвых. – У них карабины… И не охотник. Какой охотник пойдет в тайгу с пистолетом? На зверя ходят с ружьями…

– Резонно, – кивнула следователь. – Так что же будем делать?

– Надо встречать его по ту сторону хребта, – решительно сказал Арсений Николаевич. – Ну а если он окажется опытнее и хитрее… – Резвых развел руками. – Тайгу не огородишь. Не волк, который красных флажков боится.

– Но есть ведь и другие поселки, – выдвинула последнее возражение следователь. – Вот и вот, – показала она на карте.

– Мы направим туда своих людей, – успокоил ее Сергеев. – Попросим соседей помочь.

– Ладно, – согласилась наконец Ольга Арчиловна. –

Наши действия?

– Шамаюн и другие поселки по эту сторону хребта – это обговорено, – сказал начальник районного угрозыска. –

Теперь надо думать, как организовать оперативно-розыскные мероприятия со стороны трассы, на БАМе.

– Я – туда. Прямо сейчас, – поднялся Резвых. – Без общественности нам не справиться. Меня там знают. К

утру буду на месте…

– И я с вами, – сказала Ольга Арчиловна.

– Утомительно будет, – покачал головой Арсений Николаевич. – В коляске-то…

– Не принцесса на горошине, – улыбнулась Дагурова.

Резвых не знал, что возразить. Он вдруг задумался о чем-то своем, потом во вздохом произнес:

– Эх, паря, паря… Я всегда говорил – горяч. А до беды ведь всегда полшага…

– Вы о чем? – не поняла следователь.

– Нил, – сурово сказал участковый. – Один, с раненой собакой, без страховки… – Он встряхнулся, словно отгоняя от себя страшные мысли. – Одна надежда: одумается, вернется. А с другой стороны, упрямый как черт. Говорят, и отец такой был…

Ночь была длинной и кошмарной. Вначале Нила терзало комарье, потом холод. Чтобы как-то согреться, Осетров прижимался к Рексу. Пес тоже спал неспокойно – рычал, повизгивал, скулил. Если собаки видят сны, то Рексу, наверное, снилась схватка на берегу озера…

На Нила время от времени накатывало забытье, похожее скорее на обморок. В голове проносились туманные, неясные образы. Среди ночи он вдруг проснулся от непонятного страха. Будто совсем рядом притаилась сама смерть. Вскочил и увидел в нескольких шагах от себя, как сверкнули холодным лимонным светом чьи-то глаза.