Хищный зверь

— Да так, ничего срочного. Теперь, когда я знаю, что ты еще у меня задержишься, успеем спокойно все обсудить. Спокойной ночи.

10

Рано утром Нардо проводил Розанну на встречу с адвокатом, который должен был лично отвезти ее в суд. На обратном пути он позвонил Сабине, чтобы убедиться, что та уже проснулась, и велеть собираться: через полчаса она должна быть уже в машине. Сабина быстро встала, оделась, чуть-чуть подкрасилась и, заинтригованная вчерашним вечерним разговором, принялась искать в архиве досье Розанны.

Любопытная, как кошка, она заглянула и в другие досье, по большей части тех женщин, которым Нардо «оказывал услуги». Хозяин дома, похоже, относился к этим данным спокойно и хранил их в белой тумбе с выдвижными ящиками, которые не запирались на ключ и были доступны всем. Все досье — надо сказать, среди них попадались и мужские имена — были рассортированы пофамильно и расставлены по алфавиту. Сабина поискала свое досье и нашла его, но в папке не было ничего, кроме формуляра с печатями, заполненного от руки ее паспортными данными. В других досье, помимо таких формуляров, лежали фотокопии судебных актов, различных заявлений и документов идентификации, а кроме того, фотографии, сделанные явно издалека. На них, скорее всего, изображены те места, где жили или часто бывали жертвы и их палачи.

Управлять всеми этими людьми и знать наперечет все данные, которые могут быть полезны для вмешательства в экстренной ситуации — как, к примеру, те, что спасли жизнь Киры и обрекли на смерть Джордано, — было нелегко. Но Нардо, с его дотошностью (и это еще мягко сказано) справлялся с задачей ювелирно точно.

Сабина вошла во вкус и углубилась в анализ огромного мира информации о всевозможных преследованиях, выбирая папки потолще, иногда толщиной в две упаковки писчей бумаги. Она боялась, что ее застанут за этим не слишком благородным занятием, а потому действовала быстро, но все же отметила для себя несколько особенностей. Прежде всего, учитывая строгие нормы приватности, архив не соответствовал никаким принципам, начиная с глобальной вырубки леса и заканчивая полной недееспособностью государственной администрации. Не предавая гласности щекотливую информацию, Нардо никогда не имел бы особых проблем, но это был архив в полном смысле слова, и в нем не наблюдалось даже следов авторизации права на использование фактов личной жизни клиентов. Сабина улыбнулась про себя, представив, как Нардо отбивается от разных протестов по этому поводу, пускаясь в свои обычные рассуждения о голых обезьянах, зеленых полях и способности человека усложнять себе жизнь, любой ценой соблюдая охрану прав.

Еще одной общей особенностью толстых досье была серия непонятных значков, написанных ручкой на обратной стороне папки. В ее досье их не было, если не считать маленького прямоугольника в левом верхнем углу. Зато обратные стороны самых толстых папок, как, к примеру, папка Киры, часто, хотя и не всегда, буквально пестрели значками. А у самых старых, судя по дате заполнения и потертости, в правом нижнем углу стояла красная печать с надписью AIRBR.

Сабина сообразила, что Нардо уже вот-вот вернется, и нашла документы Розанны, заметив при этом, что на обратной стороне папки есть только два значка: пять раз повторяющаяся звездочка и четыре раза повторяющийся кружок. А вот прямоугольников, украшавших другие папки, не было.

Когда Сабина закрывала выдвижной ящик, ее вдруг одолело желание проверить папку Гайи Лаурентис, вероятно, убитой собственным мужем, Карло Брульи. Во время расследования этого случая впервые и всплыло имя Нардо. Среди досье на букву Л папку она не нашла, а когда услышала, как поворачивается ключ в замке, закрыла ящик и направилась к выходу.

— Привет, ищейка, ты готова? — Нардо сиял горделивой улыбкой.

— Да, мой султан. Я взяла досье Розанны. — Она с усилием помахала в воздухе толстой папкой.

— Вот и хорошо. Я это досье знаю, а вот тебе надо бы в него заглянуть, если придется меня подождать. Поехали?

— Погоди минутку. Я приготовила тебе завтрак — вафли с фисташковым кремом и рыбу.

— Черт возьми, ты что, пытаешься меня завоевать?

— Давно пытаюсь, только ты не замечаешь.

— Я все замечаю, мой милый мент. Но ты ведь знаешь мои правила…

— Зато ты моих не знаешь. Давай, я уже наливаю кофе. Мы успеваем?

— Если поторопишься, то да.