Хюбрис, или В тени маяка

Конец каната болтался в воде. Схватившись за него, Йоост с обезьяньей ловкостью взлетел на полубу, из чего я сделал неутешительный вывод, что он гораздо сильнее, чем можно было предположить. Дразня мои надежды, он сначала пропал, но затем свесился с борта. Снизу его глумливая морда выглядела такой маленькой и далекой, будто я видел ее со дна колодца. Чтобы не чувствовать себя настолько жалким и брошенным, я был готов на многое, но гравитации моя готовность оказалась похеру. Подергавшись, точно повешенная жаба, я признал, что без помощи Йооста не обойтись. Просить? Умолять? Без проблем. Отчаяние наверняка придало моей пантомиме редкую выразительность. Не чуждый пластическому искусству, Йоост должен был оценить. Но этот вечный клоун лишь ухмылялся и тыкал пальцем в мешок. Спорить не приходилось, тем более что вода в лодке уже поднялась выше щиколоток. Представляю, как ублюдок позабавился, пока я пытался обвязать мешок канатом, не имея понятия о морских узлах. Наконец мне удалось кое-как закрепить мешок, и я дал Йоосту знак поднимать. Его ответные жесты описать трудно, но я истолковал их в том смысле, что, выпади Хендрик из петли, которую я постарался потуже затянуть на его шее, – и я отправлюсь кормить акул вместе с ним.

Мешок поплыл вверх, угрожающе покачиваясь, а я скрючился в лодке и всерьез приготовился умереть, насколько к этому вообще можно приготовиться. Даже вычерпывать воду не пытался, чтобы не продлевать агонию. В то, что Йоост сбросит канат, уже не верилось, ну а в том, что Мариус извинит его за недоразумение, я не сомневался. Ворон ворону глаз не выклюет.

Судя по отметинам на ватерлинии, меня понемногу сносило к корме корабля. Когда перед носом лодки в воду плюхнулся канат, выяснилось, что танатоса во мне все-таки меньше, чем адреналина. Я тотчас вскинулся и отчаянно заработал веслом в позе каноиста, а последние пару метров одолел чуть ли не вплавь. Схватился за канат, оттолкнулся от ускользавшего из-под ног дна лодки и взглядом проводил ее под воду.

Поднимая почти центнер моего дерьма на высоту четырехэтажного дома, Йоост, должно быть, испытывал сильный соблазн «отпустить» меня на свободу. Пару раз я довольно сильно стукнулся о борт, однако держался за канат мертвой хваткой. Еще недавно покорный судьбе и согласный пойти ко дну, я вдруг обнаружил в себе неразведанные запасы жизнелюбия. Вместе с тем я отчетливо понимал, что Йоост может в любой момент пошутить, – и эта его шутка станет для меня последней.

Только перевалившись через фальшборт и сползая на палубу, я поверил, что еще немного поживу.

47

Йоост, по-видимому, рассудил, что теперь я никуда не денусь (особенно после того, как выяснилось, что я ни в коей мере не склонен к суициду), и наконец избавил меня от своей опеки. Мешок, в котором помещался клонированный Хендрик, он захватил с собой.

Я остался на палубе один, но облегчение испытывал недолго. Оказалось, что корабль без братьев по разуму действует на нервы едва ли не сильнее, чем какой-нибудь город-призрак Сайлент Хилл. Из города хотя бы можно сбежать… Йооста я к тому времени братом по разуму не считал, в лучшем случае – загримированной «сестрой милосердия» в костюме вместо савана и с ланцетом вместо косы.

Его шаги заглохли, а между тем посудина продолжала издавать множество звуков, тихих и не очень. От доносившихся отовсюду скрежетов и скрипов становилось муторно, точно от случайно подслушанных погребальных стенаний, которыми корабль провожал самого себя в последний путь.

Правда, путь этот, похоже, растянулся на целую вечность, и потому я мог рассчитывать, по крайней мере, на несколько относительно спокойных часов. Хотелось бы потратить их на то, чтобы переобуться, переодеться во что-нибудь сухое, согреться, попить, пожрать и поспать – именно в таком порядке. Выполнение программы требовало значительных усилий. Полежав еще немного, я накопил достаточно неудовлетворенности жизнью, чтобы подняться на ноги и отправиться на поиски пристанища.

Посещать нижние палубы я не собирался категорически. Меня привлекали места более или менее освещенные, защищенные от ветра и с наружным обзором. Желательно также, чтобы путь к ним можно было найти, не блуждая слишком долго. Этим критериям отвечали помещения, расположенные выше палубы надстройки.

За всю свою жизнь я не плавал ни на чем, превышающем размерами прогулочный катер, поэтому имел весьма приблизительное представление о судовой архитектуре. Хотя, каюсь, должен был. Как-никак Вадим Ильин являлся автором романа «Дети капитана Ахава». Кстати, того самого, после выхода которого в переводе на испанский Давид познакомился с кабальеро Пересом-Реверте.