Хладные легионы

– Возвращайся к своему императору, лизоблюд! – В голосе старика слышалась насмешка, а за ней нарастала истерика. Никаких признаков страха. – Возвращайся, неверный, и скажи развратному вероотступнику, что он может править половиной мира, но не сумеет завладеть нашими душами. Демларашан – только начало. Теперь на нашей стороне сами ангелы, мы сметем…

Рингил вздохнул и полоснул его по горлу. Кровь хлынула на ордера, которые выписывал старик. Он держал голову умирающего, пока тот дергался, ждал и ждал, а потом осторожно опустил мертвеца лицом на стол. Вытер кинжал об один из листов пергамента и ненадолго задумался, глядя на мерцание свечей.

«Если и впрямь появится Наксен с пачкой новых ордеров, тебе крышка. Погаснешь, как сраная свечка. И это если не сбрасывать со счетов двенд.

Как-то все затянулось».

Перед уходом он задул все свечи, тихо прикрыл за собой дверь и понадеялся, что этого будет достаточно, чтобы Наксен и его приятели не стали разбираться, что к чему. Где-то в икинри’ска существовал запирающий глиф, но он не мог вспомнить, как его творить, и вообще на самом деле не овладел им по-настоящему. На болотах было маловато дверей, чтобы практиковаться в их запирании.

«Если повезет, они решат, что старый ублюдок лег спать.

А если по-настоящему повезет, не вернутся до утра. Ты стережешь мою спину, Квелгриш?

Ну, будем надеяться».

Гил бродил по верхним этажам, прислушиваясь к голосам, высматривая свет. Потребовалось еще полчаса, чтобы найти искомое. Проходя мимо двери в чьи-то покои, он услышал, как внутри прощаются. Спрятался в темноте алькова. Вскоре дверь открылась, и из нее вышел мужчина в мантии надзирателя. Он был, как заметил Рингил, значительно моложе старика в кабинете, имел внушительное брюшко и аккуратно подстриженную бороду, а то, как надменно он держался, казалось многообещающим. Гил проследовал за ним по коридорам и лестнице к двери покоев на нижнем этаже, где надзиратель достал из кармана ключ и вставил в замок. Рингил подкрадывался дюйм за дюймом. Ключ повернулся с железным лязгом.

Дверь распахнулась. Рингил выскочил из тени и схватил мужчину сзади. Толкнул его в дверной проем, швырнул на пол, шагнул внутрь, ухватился за край поворачивающейся двери и захлопнул ее за собой. Окинул помещение быстрым взглядом: широкий неосвещенный входной коридор, ведущий в хорошо обставленную главную комнату. Окно пропускало достаточно света Ленты, чтобы все рассмотреть.

Надзиратель успел подняться на четвереньки и теперь стоял на тонком шелковом ковре, расстеленном в коридоре. Рингил убедился, что дверь плотно закрыта, пнул его ногой в огромный живот и поднял упавший ключ. Повернул ключ в замке и оставил его там; прислушался к посторонним звукам и решил, что покои пусты.

– Что за хуйню ты себе позво…

Рингил опять схватил надзирателя, поднял и швырнул к ближайшей стене. Пару раз ударил по лицу наотмашь – от таких пощечин не было вреда, но болели они, мама не горюй. Надзиратель пошатнулся, едва не упал. Гил прильнул к нему, прижал к стене и приставил к его лицу кинжал из драконьего клыка.

– Я спешу, – сказал он.

– Но, но… – Надзиратель внезапно замер, увидев нож, а может, просто посмотрев Рингилу в глаза. – Чего ты хочешь? Я не…

– Я ищу Пашлу Менкарака. Ты скажешь мне, где его покои, или умрешь. Выбирай.

– Ты… – Священник облизнул губы. – Ты из дворца?

– Разве это имеет значение?

– Я, ну, я же… дал священную клятву. Святой обет. Я связан…

Рингил посмотрел на него.

– Последние покои этажом выше, – прошептал надзиратель, выпучив глаза в тусклом свете. – На двери… ты ее не пропустишь… знак в виде книги и скипетра.

– Он у себя?

– Да. Он всегда рано ложится спать. Сейчас время его последней молитвы.

Рингил наклонился ближе.

– Ты знаешь, я вернусь сюда, если узнаю, что ты солгал.

– Я не вру, не вру! – забормотал надзиратель. – Его вера крепче стали. Он молится. Вся Цитадель знает об этом.

– Отлично, – Гил шагнул назад и похлопал надзирателя по плечу левой рукой.

А потом перерезал ему горло, одновременно резко шагнув влево и толкнув жертву в плечо направо. Хлынувшая кровь не попала ему на одежду, а надзиратель рухнул, конвульсивно дергаясь и булькая. Забарахтался на четвереньках, попытался уползти. Гил осторожно последовал за ним, наблюдая. Умирающий продвинулся на пару футов по залитому кровью шелковому ковру, со стоном упал лицом вниз и наконец истек кровью.