Хлопоты ходжи Насреддина

– Тогда чего же бежал? Исчез бы сразу, и всего делов.

– Эх, просил же ходжу: заговори дубину так, чтобы с одного удара рога в разные стороны.

«Ходжа? – насторожился мулла, выставив из грязи левое ухо. – Никак его проделки?»

– Таких заговоров не бывает, – возразил высокий молодой голос.

– Почему это не бывает?

– А потому! Шайтан – он ведь бессмертный. Как ты его убьешь? Скажи спасибо, что заговоренные дубинки помогли изгнать исчадие ада.

– Да-а, – протянул первый из мужчин. – Тут ты прав. Спасибо Насреддину: мудрый человек, дай бог ему долгих лет.

– Это да!

– Так что делать-то будем?

– Что, что? Пошли домой, нечего тут больше искать. Но дубинку я далеко убирать не стану.

– Верно! И еще надо будет к ходже сходить, отблагодарить как следует.

– Ты прав. Он столько для нас сделал. А мулле…

Мулла не расслышал последних слов, потому как говоривший уже порядком отдалился. Выбравшись из грязи, мулла поправил застивший левый глаз череп и погрозил кулаком:

– Значит, это все твои проделки, поганый старик! Освещенные дубинки, да? Ну, я тебе еще припомню их, – заскрежетал зубами мулла, отплевываясь от грязи. Но вдруг заметил, как задрожали ветви большого тутовника, росшего неподалеку.

– Ой-ей, – попятился мулла, когда с дерева, с широкой развилки, соскочила на землю тень.

– Хозяин? – тень приблизилась, и мулла признал в ней пропавшего слугу.

– Уф-ф! Уф-ф! – схватился за сердце мулла. – Да покарает тебя Аллах, о бестолковый трус! Зачем ты меня пугаешь?

– А я вас едва признал, да и то по рогам, – обрадовался Гази. – Но зачем вы прыгнули в сточную канаву?

– Так было нужно! Не задавай глупых вопросов.

– Простите, хозяин. Но вы весь в грязи.

– Я знаю!

– Вам нужно помыться.

– Я знаю!

– Или мы еще кого-нибудь будем сегодня пугать? Между прочим, так вы еще больше походите на шайтана.

– Придержи язык! – прорычал мулла, оттолкнув слугу. – Никого мы больше пугать не будем. Все, хватит!

– А я ведь говорил вам, но вы не слушали. Зачем слушать Гази?

– Говорил, говорил, – проворчал мулла. – Пошли домой.

Окольными путями, стараясь держаться как можно дальше от переполошенного района, они добрались до мечети, и мулла первым юркнул в любезно приоткрытые слугой ворота. И застыл, словно ноги его приросли к земле.

– Вы чего, хозяин? – спросил Гази, входя следом и затворяя ворота, но разглядев, что так напугало муллу, слуга скользнул прочь со двора и задал деру.

– Ма-ма, – по слогам проблеял мулла, чья бледность стала заметна даже сквозь приличный слой грязи, и прилип спиной к створке ворот. Единственное, что он еще мог – вращать округлившимися глазами, что мулла с успехом и проделывал.

На его любимом топчане в окружении свечей, установленных по резному деревянному ограждению, с пиалами в руках сидели два… шайтана! Неяркие колышущиеся отсветы, отливавшие красным, скакали по их страшным размалеванным клыкастым мордам и длинным закрученным рогам.

– Здравствуй, брат шайтан! – сказал тот, что был пониже ростом и менее широк в плечах. – А мы к тебе в гости.

– Н-но в-ведь, м-мечеть!.. – пролепетал мулла.

– Э, какие мелочи! Вот если бы здесь жил праведник. Так что заходи, присаживайся, – указал щуплый на место рядом с собой.

– Я… – во рту у муллы пересохло, и язык прилип к гортани.

– Кровь пить будешь? Свежая! – похвастался шайтан и сделал глоток, причмокнув губами. – Ух, вкуснотища!

Мулла закатил глаза и сполз по створке ворот на землю.

– Послушай, ходжа, – сказал плечистый и высокий шайтан, стягивая с головы рога, – а не перестарались ли мы с тобой?

– Нет, Икрам, в самый раз, – ответил Насреддин, выплеснув остатки чая в сторонку. – А чай, надо заметить, у муллы отменный!

– А что если он того, помер? Вдруг не выдержало сердце? – взволнованно произнес Икрам, приподнимаясь с топчана. – О всевышний, какой грех на душу!

– Разве у него есть сердце? – прищурился ходжа. – К тому же он столько сил сэкономил на совести, которой у него нет и в помине, что их вполне достанет и на более сильные потрясения.

– Хорошо, если так.

– Ну хватит рассуждать. Нужно завершить начатое, пока он не очухался.

– Думаю, он не очухается еще очень долго, – произнес Икрам, присмотревшись к рогатому мулле, и они с ходжой расхохотались.

Глава 11. Конец муллы

– М-м-м, – завозился мулла, приходя в себя. Корочка подсохшей грязи лопнула и отслоилась чешуйками от бараньей шкуры. Но что это: белый высокий потолок, просторная комната, рассветные лучи, слепящие глаза? В доме муллы окна выходят на юг и запад, но никак не на восток! И потолки слишком высоки – у муллы не такие. И комната… Где он находится и как сюда попал?

Постель! Мулла пошевелился, ощущая мягкость курпачей. Нет, его гораздо жестче и старее. Мулла провел ладонью по поверхности курпачи – гладкая, новенькая! Даже руке приятно… Странно.