Хлопоты ходжи Насреддина

Ходжа в сопровождении Икрама и Саида прибыл к мечети, когда она уже наполнилась народом. Раскланиваясь с прихожанами, ходжа неторопливо проследовал к минбару и взошел на него.

— О люди! — начал он. — Я воздаю творцу хвалу, создавшему небо и землю за шесть месяцев!

— Ходжа, что ты говоришь? — воскликнул мираб Хасан. — Все мы прекрасно знаем, что творец создал небо и землю за шесть дней, а не месяцев.

— Я это отлично знаю, но решил вас проверить, — спокойно ответил ему Насреддин. — Но, поскольку вы все здесь все прекрасно знаете и без меня, так какой смысл мне продолжать?

И он спустился с минбара, поклонившись сначала влево, а потом вправо.

Бедные прихожане притихли, а богатые тут же возмущенно загомонили.

— Ходжа, — не вытерпел Нури, — почему ты нарушаешь правила и кланяешься сначала влево, а потом вправо, когда положено делать наоборот?

— Глупый ты человек, конечно, я знаю правила! — возразил ему ходжа. — Но разве ты не видишь, кто находится по левую сторону от меня?

— Кто?

— Самые богатые люди, от которых в этом селении зависит все, включая и назначение муллы! Разве я могу осмелиться не выразить им свое почтение в первую очередь?

Нури не нашелся, что возразить на это, а ходжа под молчаливые и недоуменные взгляды направился к выходу.

— Постой, ходжа! — опомнился Ахматбей. — Куда же ты?

— Домой. У меня много дел.

— Но… как же мы?

— Разве у вас, знающих все, еще остались вопросы ко мне?

— О, их накопилось целое множество!

— Задавайте, — ходжа остановился.

Ахматбей было раскрыл рот, но его опередил базарный староста Абдулла.

— Скажи, ходжа, откуда взялся дьявол и почему он так ненавидит людей?

— Вам лучше спросить это у прежнего муллы. Он вам наверняка ответит.

Бедняки тихонько засмеялись, а Абдулла весь позеленел от злости.

— Но разве ты сам не знаешь? — продолжал настаивать он.

— Странно, что этого не знаешь ты, хотя это известно всем: господь бог создал из глины сначала Адама, а затем Еву и поместил их в раю. Но кроме них в раю обитал дьявол, которого звали Азраилом. Только он дьяволом тогда не был. Азраил сразу почувствовал влечение к Еве и стал приставать к ней со всякими непристойностями. И тогда разгневался на него Аллах и прогнал Азраила из рая, превратив его в дьявола. И Азраил оттого возненавидел людей и теперь старается сбить их с пути.

— Верно, он и к тебе приходил?

— А чем я хуже других?

— А вот меня он никогда не навещал! — гордо произнес Абдулла. — А к тебе, святому человеку, заглядывал.

— Да, но он приходил жаловаться на тебя, Абдулла!

— На меня? — вскричал базарный староста.

— Конечно. Он со слезами говорил, что это ты его пытаешься сбить с пути, а не он тебя.

Все засмеялись, а Абдулла от возмущения потерял дар речи.

— Достаточно об этом, — поднял руку Ахматбей. — А вот скажи нам, Насреддин: раз ты святой человек, то тебе, вероятно, под силу творить какие-нибудь чудеса.

— Конечно, я могу читать мысли, — ответил ему ходжа.

— О! Скажи, о чем же я сейчас думаю?

— Вы думаете: этот оборванец лжет.

— Хм-м, — Ахматбей поскреб переносицу ногтями. — Предположим. А еще что я думаю?

— Еще вы думаете: удастся ли ему выкрутиться и сегодня? А Хасан, — услыхав свое имя, мираб вздрогнул и прекратил вертеть головой, — думает, как бы побыстрее разделаться со всем этим и вернуться в свой тихий горный домик, потому что надоели вы все ему со своими глупыми придумками — Насреддин опять всех облапошит.

— Ничего я такого не думал! — выкрикнул Хасан, но ответом ему был хохот бедняков.

— Ну, ладно, — вздохнул Ахматбей. — А скажи, ходжа, куда попаду я после смерти: в рай или в ад?

— Разумеется, в ад, — пожал плечами Насреддин, которому все эти глупые вопросы уже наскучили.

— Ай-яй, ходжа! — проглотил оскорбление Ахматбей. — Ты непочтителен.

— Вы хотели услышать правду или лесть?

— Предположим. Но я принес в праздник курбан-байрам в жертву барана. А говорят, что те, кто это сделал, в день страшного суда проедут на нем в рай через адскую пропасть, по мосту тоньше волоса. Разве это неправда?

— Возможно, — не стал с ним спорить ходжа.

— Но как же в таком случае ты утверждаешь, что я не попаду в рай? Ты противоречишь сам себе.

— Никакого противоречия нет, почтенный Ахматбей. Сколько вы принесли в жертву баранов за всю жизнь?

— Э-э… — задумчиво протянул тот. — Думаю, много. А что?

— Так вот, когда все эти бараны соберутся в стадо, и вы решите переехать на них через волосяной мост, он оборвется под их весом, и вы полетите вверх тормашками прямиком в ад.

Ахматбей от возмущения надул щеки, но тут в разговор встрял Нури:

— Ходжа, а сколько ты баранов принес в жертву?

— Если честно, ни одного.

— Выходит, ты тоже не попадешь в рай?

— Отчего же? Бедные люди пересекают мост над адской пропастью на спине тех, кто при жизни измывался над ними.

— Что ты плетешь, оборванец?! — вскипел, не вытерпев, Ахматбей.

— Мулла я или не мулла?! — вскричал Насреддин так, что притихли все богачи. — Мне виднее, кто, куда и как попадет.

— Ты никакой не мулла, а языкатый самозванец! — вскочил со своего места взбешенный Абдулла.