Хлопоты ходжи Насреддина

— Ага, конечно, — Нури сначала вцепился в веревку, и они вдвоем потянули за нее, но баран был крупный и сильный, и они ничего не добились. — Нет, так не пойдет, — сказал Нури. — Это самое упрямое животное в мире. После ишака, разумеется.

— Но что же делать?

— Давай я буду толкать его сзади, а ты тяни, — предложил Нури после некоторых раздумий.

— Давайте!

Но сколько они не тужились, ничего ровным счетом не вышло — баран ни в какую не соглашался идти в сторону реки.

— Значит, придется пойти на самые решительные меры, — сказал тогда ходжа, вынимая из халата острую булавку. — Сейчас он у нас полетит, будто на крыльях! — с этими словами Насреддин обошел упертое животное и ткнул его булавкой в курдюк.

— Бе-е-е! — взвился на дыбы баран и галопом понесся прочь.

— Стой! Куда ты, проклятое животное? — пустился за ним бегом ходжа. — Все равно не уйдешь!

Нури, привыкший больше ездить на арбе и лошади, чем ходить пешком, быстро выбился из сил и остановился передохнуть.

— Бегите, — крикнул он, — я вас догоню.

— Хорошо-о! — донеслось спереди, и ходжа, нагоняющий барана, скрылся в облаке пыли.

— Ох, мое сердце, — поморщился Нури, — сейчас, кажется, выскочит… Нет, вроде, обошлось. Уф-ф!

Немного передохнув, он заковылял в сторону реки, туда, где у водопада раньше жил его большой друг Хасан, пропавший после того неприятного случая с мельницей невесть куда. «Ведь едва ноги унес, — пожалел мираба Нури. — А вполне мог остаться и без руки. Жадность сгубила — хотел больше муки, вот и получил. Я бы такую глупость никогда не сделал. Я брал бы совсем понемногу, чтобы незаметно было. Да, Хасан, в тебе никогда не было мудрости…»

Так размышлял Нури, взбираясь в гору.

Еще издали он заметил ходжу, ожидавшего его с бараном на привязи. Ходжа проявлял явное нетерпение, то вглядываясь вдаль из-под ладони, то притопывая на месте, словно ретивый скакун.

— Ну, наконец-то! — обрадованно воскликнул ходжа, завидев на дороге вконец выбившегося из сил Нури. — Где вы запропали так надолго? Идемте же скорее!

И ходжа, подхватив под руку вывалившего на плечо язык сборщика налогов, потащил его еще выше.

— Э, ходжа, к чему такая спешка? Неужели мы не можем немножко передохнуть. Совсем капельку, а?

— Ни в коем случае! Заболтался я с вами, скоро уже солнце сядет, и не увидишь, где тут вход, а где выход. Так что поторопимся.

— Ты иди вперед, а я здесь присяду, ладно?

— Но вы же хотели посмотреть место? Как же я вам его отсюда покажу?

— А разве мы еще не пришли?

— Почти пришли. Но нужно подняться немного выше, к самому водопаду, и пройти чуть дальше.

— Пошли, — устало выдохнул Нури и, едва переставляя ноги, поплелся за Насреддином. — Уже все? — спрашивал он через каждые десять шагов.

— Скоро, — неизменно отвечал ему ходжа, неутомимо спеша вперед. Баран, похоже, осознав тщетность попыток сопротивляться ходже, бодро переставлял ноги, цокая копытами по каменной тропинке. Нури шаркал подошвами, с трудом передвигая ноги. В какой-то момент он остановился и, покачиваясь, отер рукавом лицо, с которого градом катился пот.

— Я больше… не могу… — Он упал на колени и растянулся на тропинке во весь рост.

— А больше и не надо, — сказал Насреддин. — Мы уже пришли.

— Правда?

— Ну же, будьте мужчиной, поднимайтесь. Сейчас вы все увидите своими глазами.

— А можно, я лучше полежу? — слабым голосом отозвался Нури.

— Хорошо, как вам больше нравится, — ходжа снял с шеи барана веревочную петлю и подвел его к краю обрыва, где далеко внизу шумела и пенилась бурная река.

— Что ты собираешься сделать? — насторожился Нури.

— Как что? Скинуть барана вниз, конечно.

— Но он ведь того, разобьется! — Нури нашел в себе силы удивиться.

— Ничего ему не станется, — только и отмахнулся ходжа. — Третий раз нырять будет.

— Ну, тогда конечно, — вынужден был согласиться с ходжой Нури, наблюдая за приготовлениями.

Ходжа вынул из-под халата книгу, послюнявил палец, сосредоточенно полистал страницы и, пригладив их, откашлялся в кулак. Баран между тем бестолково лупил глаза вниз с обрыва, будто увидел там нечто поразительное. Участь быть сброшенным вниз в очередной раз, похоже, его вовсе не волновала. От подобных мыслей Нури аж передернуло.

— Дурикана-нурикана, — начал громогласно декламировать Насреддин, — эй, река, возьми барана. Покрути, переверни, снова на берег верни. Нурли-дурли, трах-бум-бух, мне отдай ты сразу двух! Чуф-чуф, чок-чок! — выкрикнул ходжа. — Ай, Нури, быстрей закройте глаза, сейчас бухнет! — Насреддин сорвал с плеч халат и накрыл им перепуганного Нури, прикрывшего руками голову. — Ай-яй!

Убедившись, что дрожащий под халатом сборщик налогов ничего не видит, ходжа поспешно развернул барана в сторону селения и вновь ткнул его булавкой в зад. Несчастное животное, издав душераздирающее блеянье, понеслось вниз по тропе, где его уже поджидали Икрам с Саидом.

Трясущийся от страха Нури свернулся в комок, плотно закутав халатом голову, а ходжа тем временем пихнул ногой заранее приготовленный крупный булыжник, и тот понесся к реке.