Хочу танцевать с тобой

Одновременно со Стасом поворачиваемся к зрительному залу, и аплодисменты чуть было не откидывают нас звуковой волной. Слышу крики гномов и свист. Наверное, Толя. Кто же еще? Визги «моделек» вообще можно отнести к оружию массового поражения, но сейчас это неважно. Расплываюсь в улыбке. Адреналин все еще шарашит так сильно, что если бы Стас не держал меня за руку, я вы бросилась со сцены в бурлящую толпу, подражая рок музыкантам, и умерла бы счастливой.

Но эйфория длится недолго. Все. Все закончилось. Пять минут триумфа прошли, и пора возвращаться в реальную жизнь из воздушного мира языка тела и чувств.

Забираю свою ладонь, которая все это время была в плену темного близнеца, и, кивнув еще раз в знак признательности за овации, убегаю со сцены. Мне нужно на воздух. Срочно! Все перепуталось. И я теперь даже не знаю… Не знаю… Что правильно, а что нет?

Я была честна в танце, но Стас. Он хороший актер и еще лучший танцор. Возможно, для него это был просто танец. Завершение нашего уговора, после которого он, наконец, сможет избавиться от такой занозы, как я. Он не звонил и не писал мне, после того, как мы «мило» поиграли в доктора, так что, возможно, он просто решил забить.

Рада ли я? Я ведь именно этого и хотела. Чтобы все закончилось. Чтобы Белецкий оставил меня в покое. Он меня обманул! Я ему не нужна и он мне… И он мне тоже!

Стас

Это лучшее, что может произойти. Лучше чем секс. Чем вкусная еда. Чем алкоголь. Чем… Все! Это чистый экстаз. Нирвана. Опустошение и наполненность. Легкость и груз эмоций.

Все это танец. Танец, в который ты вложил душу, силы, самого себя. И я в нем не один. Она рядом. Она снова в моих руках. Податливая, послушная, отзывчивая, но в то же время упрямая и несносная. Риша…

Все идеально настолько, что в какой-то момент я вижу в ее глазах весь мир: космос, океаны, бескрайние леса и луга. Моя бесконечность заключена в одной маленькой девочке, одно прикосновение которой делает меня счастливым.

Все совсем не так, как во время репетиций. Сейчас все по-настоящему. Это не придуманная история, она наша. Конечно, мы планировали вложить в этот танец немного иной смысл, но в свете последних событий это просто невозможно.

Я скучаю. Очень. Как одержимый. Как самый настоящий безумец. Когда она пришла ко мне пару дней назад, я думал, что схожу с ума, но для себя решил, что мне даже нравится это сумасшествие.

Риша Мариновна… Да. Она резковатая, чаще всего злющая на весь свет, колючая и до одурения саркастичная. Но еще она честная, добрая, открытая, решительная, сильная, смелая, иногда даже милая… Я могу продолжать этот список несколько часов.

Я недолго думал, что мне нужно делать. Слов для нее всегда будет недостаточно. Разрушая доверие, нужно быть готовым к этому. Танец. Честный и искренний был моим последним шансом, а эффект неожиданности козырем в рукаве. Вывести ее на эмоции было бы куда труднее, если бы она подготовилась. Риша бы просто вышла на сцену и оттарабанила номер, замуровавшись в броню.

Но сейчас… Она эмоционально обнажена, и я вижу, чувствую… Она все еще моя. Ей не все равно. Риша замирает в моих руках, отдается моей силе, впитывает энергию, что искрится тысячей золотых нитей между нами. Это не похоже ни на один мой парный танец, даже на те, где третьим танцором была страсть.

Музыка затихает и растворяется в тишине замершего концертного зала. Дрожащие руки Риши Мариновны в моих. Наклоняю голову и вдыхаю полной грудью запах ее волос, словно чертов наркоман.

Риша каменеет. Сам понимаю, что-то не так. Поворачиваемся к зрителям, и через мгновение происходит то, что ради чего живут артисты. Аплодисменты. Громкие. Активные. Крики. Свист. Чувствую себя королем мира в этот момент, потому что столько восхищенных людей смотрят на тебя, словно на божество.

Но ощущение успеха исчезает, как только тонкие пальцы выскальзывают из моей ладони. Нет! Сегодня я старался не для зрителей, а только для Риши. Так почему она снова сбегает? Выхватываю глазами в первом ряду мамино лицо. Она неторопливо хлопает в ладоши и почти незаметно кивает в головой в сторону, глядя на меня со всей строгостью.

Я вообще-то и так собирался рвануть за ней.

Сегодня Рише не удастся этот трюк с побегом. Больше нет. Ни за что! Все, что произошло между нами на сцене, не было фарсом. Я это знаю. Никто из нас не играл. Но Риша всегда все делает по-своему. Не любит быть уязвимой. Слишком боится открыться, создавая вокруг себя образ неприступной и крутой девчонки.

Выбегаю в холл и вижу, как она забирает куртку из гардероба. Повезло…

— Риша!

Она оглядывается и прибавляет шаг в сторону выхода, накидывая куртку на плечи. Несусь за ней, громко шлепая босыми ногами по мраморному полу.

— Стой!

— Белецкий! — грозно рычит она, хватаясь за ручку двери. — Не вздумай идти за мной.

— А я пойду, — налетаю на нее, чуть ли не впечатывая в дверь. — Пойду! Снова босиком по сугробам. Буду идти за тобой до самого дома, а там ждать под подъездом, пока совсем не замерзну и не сдохну. Мой труп будет на твоей совести, если ты меня не выслушаешь.