Ход королевой

– Тебе никто не позволит жертвовать собой. Мой грех, мне и расплачиваться, – с надрывом закончила Иви. – Пейдж должна меня покарать, иначе это сделает кто-то другой.

– Ты понесешь наказание, – медленно проговорила Рошин после недолгой паузы. – Пейдж официально объявит твою кандидатуру, а я предложу свою. Иви, ты единственная, чью потерю Винн не переживет. Она достаточно настрадалась в прошлый раз.

Иви закрыла лицо руками и простонала:

– Не знаю, как быть.

– У тебя есть время подумать, – вклинилась я. – Завтра Светляка назначат исполняющим обязанности темного владыки, а Иви Джейкоб за совершенные злодеяния приговорят к пожизненному заключению в Подполье. Рошин, если ты твердо решила, настаивай на своей кандидатуре. А ты, Иви, притворишься, что не можешь принять такую жертву.

Сама не ожидала от себя такой черствости. Иви некоторое время не отрываясь смотрела на Рошин, после чего смерила меня обиженным взглядом и отвернулась.

– Притворяться не придется.

Стиснув зубы, я уставилась в пол. Рошин еще долго не сводила глаз с подруги, беспомощным комочком свернувшейся под одеялом.

– Винн поймет, – увещевала она. – Она всегда мечтала, чтобы примитивные прорицатели могли делать выбор. Я свой сделала.

Рошин откинулась на подушку и замолчала. Я встала с койки и, набросив на плечи куртку, шагнула в сумрачный коридор.

Облегчение боролось во мне с презрением, ведь я и впрямь собиралась пожертвовать Иви. Месяц в статусе темной владычицы превратил меня в совершенно другого человека. Человека, готового учинить расправу над слабым и способного на любую подлость ради достижения собственных целей.

Лишь крупица нравственности отделяла меня от Сенного Гектора.

Страж ждал в пустой спальне. Я присела напротив и положила фонарь на матрас.

– Через четыре часа ты отправляешься в Манчестер, – сообщил Страж.

Мои пальцы нащупали забинтованную ладонь.

– Люсида появится к утру. Она проследит, чтобы Светляка назначили твоим наместником, и не допустит насилия. – Арктур немного помолчал. – На рассвете мы выдвигаемся в загробный мир.

Я кивнула. В тесном пространстве прохода наши колени соприкасались.

На лбу выступил пот. Весь день я обдумывала, что сказать, но слова точно застряли в горле. Я сидела, не смея поднять глаза. Если взгляну на него, окончательно утрачу волю.

– Прошлой ночью я совершила чудовищную ошибку, – раздался мой ровный голос. – Мне следовало незамедлительно собрать Потусторонний совет, рассказать им про «Экстрасенс» и опасность, возникшую для четвертой касты. Услышь они эту новость от меня, мы бы не попали в такой переплет. – Моя речь отчетливо звучала в гробовой тишине, не нарушаемой музыкой цитадели. – Таким образом мне бы удалось опередить Уивера. Но ради встречи с тобой я согласилась подождать до утра. Мне хотелось увидеть тебя, побыть рядом хоть пару часов. И в результате Уивер получил фору.

Страж буквально впился в меня взглядом, а я продолжала:

– Я темная владычица, а ты… непозволительный отвлекающий фактор. – Мне стоило немалых трудов произнести подобное вслух, а особенно – в это поверить. – Я поклялась пожертвовать всем ради победы над Сайеном. Ради свободы ясновидцев. Нельзя допустить, чтобы Каста мимов распалась. Мы не вправе так рисковать.

Повисла пауза.

– Договаривай, – велел Арктур.

До сих пор я сидела, опустив голову, но теперь резко вскинула подбородок.

– Ты сказал, что за перемены каждый платит свою цену. Моя цена – ты.

Долгое время мы оба даже не шелохнулись. Мне хотелось забрать свои слова назад, лишь огромным усилием воли удалось взять себя в руки. Казалось, минула целая вечность, прежде чем Страж произнес:

– Ты не должна оправдывать свой выбор.

– Это не выбор, а необходимость. Сложись все иначе… – Я снова отвернулась. – Но не сложилось.

Он не стал возражать.

Джексон прав. Слова даруют крылья, и они же их подрезают.

Впрочем, никакими словами нельзя передать то, что творится у меня в сердце. Разве можно описать нечеловеческие муки, на которые я обрекаю себя, жертвуя нашей любовью ради совместно начатой войны? Любое красноречие тут бессильно. Никакими фразами не выразить желание продлить часы блаженства, украдкой вырванные у судьбы. Они служили бы мне путеводной звездой в самые темные дни. Крохотные островки тепла и света.

– Возможно, оно и к лучшему, – заметил Страж. – На тебя и без того свалилось очень много бед.

– С тобой мне не страшны любые беды, просто… темная владычица должна всецело отдаваться делу, а не размениваться на эмоции. Мы останемся союзниками, но ты перестанешь быть моей тайной, а я твоей.

Арктур наконец пошевелился. Первая мысль – сейчас он уйдет, даже не попрощавшись. Но в следующий миг его рука ласково накрыла мою.

Когда мы снова соприкоснемся, он будет в перчатках. Случится это ненароком. На бегу. По недоразумению.

– Когда я вернусь, мы продолжим бороться как единомышленники. Не более того. Словно бы «Гилдхолла» никогда и не существовало.