Ход королевой

– Плюс ты слишком остро реагируешь на провокации Вэнс, – мягко добавила Мария. – Сопротивление бесполезно, дорогуша. Тебе нужно держаться подальше от склада, и точка.

Настроены они были решительно, не переубедишь. Мой взгляд метнулся к Стражу.

– Будь по-вашему, – хрипло откликнулась я. – Отсижусь в горах, подальше от Вэнс с ее трансляциями. Страж, проводишь меня?

– Отличная мысль, – воодушевился Ник. – Компания тебе не помешает.

Арктур нахмурился, силясь разгадать, что у меня на уме, почему выбор пал именно на него. Впервые после того памятного разговора нам предстояло остаться наедине.

– Ладно, – произнес наконец Страж.

– Ну все, по коням. – Мария принялась запихивать оружие в кобуру. – Устроим Сайену незабываемую ночку.

18 Вахта

Прихватив скромный запас провизии, мы со Стражем растворились в пелене дождя. Наш путь лежал в горы позади Холирудского дворца – бывшей королевской резиденции, переданной в распоряжение верховного инквизитора Среднешотландской низменности, куда тот наведывался лишь от случая к случаю. Остальная команда, сгорая от нетерпения, поспешила на склад. После затяжного периода недомолвок и интриг им наконец-то выпал шанс нанести Сайену ощутимый удар – или, по крайней мере, попытаться это сделать.

По дороге мы не обменялись ни единым словом. Вокруг резиденции раскинулся сосновый лес. Сквозь кроны различались грубо вытесанные горы. По склонам гуляли ледяные ветра; облачко пара, вылетавшего изо рта, густело с каждым метром и влагой оседало на волосах. Термобелье почти не грело, у меня зуб на зуб не попадал от холода.

Во впадине под нависшей глыбой устроили лагерь. Каменный выступ спасал от дождя, а с обзорной площадки вся цитадель была как на ладони.

– Есть зажигалка? – нарушила я молчание, ставя между нами походную спиртовку.

Страж полез в карман пальто и протянул мне блестящий прямоугольник. Я повернула колесико, и спирт занялся голубым огоньком.

Вахта началась. Вряд ли Вэнс додумается искать меня в горах. Нет, она будет ждать в цитадели, расставив очередную хитроумную ловушку. Страшно представить, какую именно. Но, очевидно, на сей раз верховный командор не допустит промашки. Если угожу в ее сети, живой мне не выбраться.

Бездонная утроба неба разверзлась, норовя проглотить землю. Здесь, среди гор, чудилось, что мы остались одни во вселенной.

Воспоминания об отце и собственных неудачах свинцовой тяжестью давили на сердце.

– Соболезную твоей потере, Пейдж.

Из страха примерзнуть к каменному полу я принялась раскачиваться взад-вперед.

– «Потеря» – не вполне уместное слово. Я не просто потеряла отца, его отняли у меня, лишили насильно.

Страж посмотрел на меня в упор и тут же отвел взгляд.

– Прости. В английском языке столько… нюансов.

– В принципе, ты выразился верно. Вот только мне от этого не легче.

Отныне нас связывало лишь тесное сотрудничество. Я – Черная Моль, темная владычица Касты мимов, преступница-паранормалка и неудачница. А он – Арктур, страж Мезартима, командующий Рантанов, ренегат и плотеотступник, всецело посвятивший себя делу.

Не хватало еще изливать ему душу.

– Как сейчас помню, мне было пять, отец поехал в командировку в Дублин. Я считала дни до его возвращения в Типперэри. Каждое утро спрашивала у бабули, когда приедет папочка, а потом бежала на кухню и рисовала для него картинки. – Я увлеченно рассматривала шнуровку на ботинках. – Наконец он вернулся. Я с ранних лет чувствовала лабиринты – конечно, не до такой степени, как сейчас, но вполне прилично, – поэтому сразу рванула на окраину наших угодий и торчала там, пока вдалеке не появилась машина. Я бросилась к отцу с распростертыми объятиями, но он только отмахнулся: «Ради всего святого, Пейдж! Уймись!» По малолетству многого не понимаешь. У меня просто в голове не укладывалось, почему он так поступил. Все последующие годы я продолжала любить отца, по крайней мере, пыталась. А потом вдруг перестала.

Страж не отводил от меня глаз.

– Вряд ли он видел во мне покойную жену или винил меня в ее смерти. Маловероятно. Думаю, папа догадывался о моих способностях… и не мог смириться. Мой двоюродный брат знал наверняка. – Я подставила руки поближе к огню. – Прости, ты не обязан вытирать мне сопли.

– Наш уговор не запрещает дружеское участие.

Ветер высушил мои слезы.

– Мне известно, как умерла твоя мама, но я даже не знаю, как ее звали. Странно, не находишь?

Сколько лет я не произносила этого имени из страха ранить отца.

– Кора. Кора Спенсер.

Мама – единственная в нашей семье – приняла смерть не от Сайена.

– Ты упрекаешь себя за то, что не оплакиваешь отца должным образом, – заметил Страж.

– Мне полагается рвать на себе волосы от горя, строить планы мести – ведь именно этого и добивается Вэнс.

– Сложно советовать, когда сам не имеешь семьи, но скажу одно: нельзя насильно вызвать у себя эмоции. Иногда лучший способ почтить мертвых – продолжать жить. На войне это особенно актуально.

Повисла напряженная пауза, однако слова Стража разрядили атмосферу.