Холера в России. Воспоминания очевидца

Как известно, слухи о холере носились давно. Газеты указывали на то, что она свила себе гнездо в некоторых местах пограничной Персии, но, как это бывает обыкновенно, на слухи не обращали особенного внимания… Пока все было «благополучно» в пределах России – о возможности холеры велась лишь бесплодная секретная переписка в недрах различных канцелярий…

Но вот слухи стали превращаться в настоящую и близкую угрозу. Холера уже появилась у самой границы, холерные случаи, еще тщательно скрываемые местными начальствами, уже обнаружились в прикаспийских степях.

Тогда начались «приготовления». Приготовления на нашем бюрократическом языке – это значит: проявление административной энергии в виде циркуляров, предписаний, негласных совещаний чиновников, выработка таинственных мероприятий, которые должны настигнуть обывателя более или менее врасплох. Это значит, что г-да врачебные инспектора шлют предписание врачам городовым и уездным, те кидаются к полиции, полиция во дворы обывателей, обросшие горами навоза. Сыплются протоколы и штрафы, а над всем этим властно гремят и рокочут приказы г-д губернаторов и специально командированных высших медицинских чиновников «с особыми полномочиями». Но так как, разумеется, приказывать всегда легче, чем исполнять приказы, то и выходит обыкновенно, что господа губернаторы, медицинские чины с особыми полномочиями, врачебные инспектора и полицейские приставы «развивают огромную энергию», за которой никак не могут поспеть никакие обывательские старания. Обывателя казнят и мировые судьи, и газеты, а административная энергия выступает в наивыгоднейшем свете… И никому как-то не приходит в голову, что ведь и для проявления этой энергии предоставлялось обширное поле действий в более спокойное время… Но тогда она дремала вместе с обывательской доморощенной санитарией…

Так как на этот раз холера шла из Персии, то на господ губернаторов бакинского и астраханского пала почетная обязанность встретить опасную гостью и не допустить ее в пределы России.

И господа губернаторы приступили «во всеоружии власти» к исполнению ответственной миссии. К сожалению, о Баку мы имеем не особенно полные известия. Как наиболее интересную черту героической борьбы бакинской администрации с холерой, газеты того времени отметили, будто бакинский губернатор (г-н Рогге) прежде всего счел целесообразным удалиться на некоторую почтительную дистанцию в горы, откуда, по-видимому, можно было лучше обозревать поле предстоявшей борьбы.

О приготовлениях к этой борьбе города Астрахани мы имеем несколько более подробные известия. Прежде всего, были приготовлены очень эффектные повозки. К сожалению, для истории не осталось фотографических снимков этих замечательных сооружений. Компетентные свидетели сообщали, что они имели форму больших ящиков, отчасти напоминавших тележки для ловли бродячих собак, только значительно больше. Они были выкрашены черной краской, по которой белыми буквами виднелась ободряющая надпись: «холера». Впоследствии врачебный инспектор, г-н Краевич, сообщал в своем отчете, что «сделанные гор. управлением экипажи вызвали открытое неудовольствие со стороны обывателей»⁵².

Это – более чем вероятно. Но тогда возникает вопрос: почему г-н Краевич, видный член административной комиссии, взявшей всецело в свои руки верховное распоряжение противохолерной борьбой в г. Астрахани, – не произнес своей компетентной критики ранее? Что замечательные экипажи были построены на городские средства – это совершенно верно. Но верно также и то, что городское управление не имело «своего» самостоятельного голоса в этих делах и что гласные, в каком-нибудь отношении противодействовавшие или не соглашавшиеся с намерениями администрации, немедленно попадали в «неблагонадежные» и выдворялись административным порядком из города. «Нескольким лицам предложено оставить Астрахань», – читали мы в то время в «Саратовском дневнике»⁵³, а в местной газете «Астраханский листок», хорошо осведомленной и выходившей под цензурой местной же администрации, появилось следующее несколько загадочное известие: «Постановлением губернского правления от 27 августа купец Н. И. Артемьев имеет быть подвергнут административной высылке в Енотаевск на неопределенный срок». И далее: «вследствие отношения г-на начальника губернии г-ну городскому голове купец Н. И. Артемьев устранен от участия в заседаниях думы»⁵⁴.