Холм демонов

– Я вас пригласил к себе, чтобы обсудить положение в стране и о том, что делать будем, – негромким голосом начал царь. – По последним сведениям, вражеское воинство расположилось в Каменке и в любое время может двинуться на Царь-Город. Готовы ли мы защитить нашу страну, наш народ и нашу столицу?

Из-за стола поднялся длиннобородый господин в довольно необычном наряде – военном кафтане, накинутом поверх собольей шубы.

– Государь, позволь доложить, что славное воинство наше завсегда предано тебе и нашему Отечеству и…

– По делу говори! – повысил голос царь и даже пристукнул ладонью по столу.

– Это глава военного приказа, – шепнул Рыжий Серапионычу. Доктор сидел между Рыжим и князем Длинноруким. Обычный наряд Серапионыча, то есть мятый сюртук со съехавшим набок галстуком, ничуть не обращал на себя внимания разодетых в соболиные и прочие наряды царедворцев. На всей протяженности стола были выставлены вазы с фруктами и кувшины с разнообразными винами, наливками, водкой и пенными медами, и только перед Дормидонтом стоял жбан с квасом.

Тем временем глава военного приказа немного дрожащим от царского окрика голосом говорил:

– Утром наша дружина числом тысяча воинов выступила из Царь-Города и к завтрему должна достигнуть Каменки. И там дать сражение неприятелю. Однако, – тут он немного замялся, – однако нелегко нам придется, ежели князь Григорий и впрямь располагает неким потаенным оружием, о коем все мы немало наслышаны.

– Да брехня все это! – перебил его Длиннорукий.

– А тебе, княже, слова еще не давали! – рявкнул царь. И, вновь оборотившись к главе военного приказа, спросил: – А каково, понимаешь, настроение в войсках?

Тот несколько смутился:

– Правду сказать?

– А то что же? – взъярился Дормидонт. – Мы тут не в бирюльки играем, а решаем участь нашего государства! Ну говори, не бойся, все как есть говори.

– Если правду, то настроение в войсках не намного лучшее, чем в Боярской Думе, – одним духом выпалил глава приказа и с испугом уставился на Дормидонта.

– М-да, – нахмурился царь. – Да ты садись. Князь Длиннорукий!

– Слушаю тебя, мой Государь! – Градоначальник резво вскочил с места.

– Это я тебя слушаю. Что сделано для укрепления столицы, буде войско неприятеля дойдет, понимаешь, до Царь-Города?

– Ни в жисть не дойдет! – оптимистично махнул князь бебряным рукавом. – А коли приведет эдакая беда, то вся столица встанет на твою защиту, царь-батюшка, и я первый! Да ты же знаешь, как мы все тебя любим…

Пока царь-батюшка и все, кто был за столом, внимали разглагольствованиям князя Длиннорукого, Рыжий подмигнул Серапионычу – мол, приступайте. Серапионыч с ловкостью фокусника-иллюзиониста извлек из внутреннего кармана платочек и деликатно высморкался. И никто не заметил, что при этом он что-то подлил из скляночки в чарку своему соседу Длиннорукому.

Царь не прерывал речь городского головы, но слушал ее с нескрываемой усмешкой.

Завершив свое эмоциональное выступление, князь наполнил чарку вишневой наливкой и вдохновенно провозгласил:

– Так поднимем же чару за здравие нашего дорогого Государя, за процветание Отечества, и да провалятся все наши враги в тартарары!

Пренебречь такою здравицей было никак нельзя, и все присутствующие наполнили свои чарки – кто вином, кто водкой, а кто и медовухой. Один лишь Дормидонт подлил себе немного квасу.

Князь Длиннорукий привычным движением влил в глотку содержимое чары и вдруг, выпучив глаза, крепко закашлялся. Сидевший рядом с ним боярин в медвежьей шубе («Князь Святославский», шепнул Серапионычу Рыжий) вскочил с места и хлопнул соседа по спине. Тот перестал кашлять и с блуждающей усмешкой опустился на место.

– Ну все, побазарили – и к делу, – негромко сказал царь. – Теперь ты, Рыжий.

Рыжий неспеша поднялся с места:

– Господа, военные действия вызовут, кроме всего прочего, проблемы с убитыми и ранеными. Им потребуется лекарская помощь, и с этой целью Государь пригласил Владлена Серапионыча, который поможет ценными советами по части медицинской помощи. – С этими словами Рыжий указал на доктора. Тот чуть привстал и раскланялся.

– А, эскулап, и ты здесь? – добро глянул на Серапионыча царь. – Это хорошо, понимаешь…

– А чего тут хорошего? – вдруг подал заплетающийся голос князь Длиннорукий. – Да вы только поглядите на этого эскулапа: такой же прохиндей, как сам Рыжий!

– Князь, ведите себя прилично, – брезгливо бросил Рыжий Длиннорукому. Тот словно этого и ждал:

– Кто бы говорил о приличии! Можно подумать, что это я, а не ты царевну… – Тут князь употребил не совсем пристойное слово, обозначающее то, что делал Рыжий с царевной.

– Попридержи язык, нечестивец! – загремел царь, медленно подымаясь из-за стола. – Уймись, или покинь мой терем!

– Наш Государь не выносит сквернословия, – радостно сообщил Рыжий Серапионычу. – Все, теперь князю крышка!

А князь и не думал униматься.