Холм демонов

– Не совсем, – ответила левая голова. – Марфа действительно убежала, но ее нагнали на Мухоморских болотах, и тот колдун заморский, что нас потом в Змея превратил, Марфу обернул лягушкой…

– Мерзавец! – густым басом проревела правая голова. – Да я этого колдуна сегодня в замке у Григория видел. Надо было его хорошенько тряхнуть…

– Тряхнем, – пообещал Дубов. – Так что же с Марфой?

– Ну вот, он наложил на Марфу заклятие, – продолжала левая голова, -что пребывать ей в шкуре лягушачьей, покуда не явится добрый молодец и не поцелует ее.

– Ну, это уже похоже на сказки, – разочарованно махнул рукой Рыжий.

– Какие там сказки! – возмутилась левая голова. – Про это многие в Мухоморье наслышаны, и до сих пор еще такие чудики находятся, что по болотам ходят и всех подряд лягушек целуют!

– Ну и дураки, – заключила правая голова.

– Это было бы слишком просто, – раздался позади голос Чумички. Надя вздрогнула:

– Ты всегда так неожиданно появляешься…

– Так я не один, а с Васяткой, – усмехнулся Чумичка. Действительно, рядом с ним стоял Васятка и с живым интересом изучал малопонятные письмена в колдовской книге.

– Ну и что же там слишком просто? – переспросил детектив.

– Я говорю, слишком уж просто – пришел, поцеловал и получил княжну. Наверняка ведь тот заморский колдун какую-нибудь закавыку придумал. -Чумичка взял у Васятки книгу. – Здесь сказано, что для расколдования княжны надобно, чтоб ее поцеловал не просто кто попало, а Иван-царевич.

– Ну, где ж мы вам Ивана-царевича возьмем? – безнадежно махнул рукой Рыжий.

– Бедная сестра Марфа, – вздохнула средняя голова. – Мы с ней, как сейчас помню, не всегда ладили, а все жаль…

– Себя бы лучше пожалела, – пробурчала правая голова.

– Погляди, Чумичка, – Васятка потянул колдуна за рукав, – здесь еще стоит слово «корысть», и почему-то оно написано вверх ногами.

– Ума не приложу, – развел руками Чумичка. – Да по-моему это слово не к Марфе вовсе относится…

– А я так думаю, что к Марфе, – уверенно заявил пастушок.

– Ну и что оно, по-твоему, означает? – спросил Дубов. – Говори, Васятка, не стесняйся!

– Я так считаю, что все дело в нем и есть, – смущаясь, сказал Васятка. – Не то тут главное, чтобы княжну поцеловать, и даже, может быть, не то, чтобы это сделал Иван-царевич, а чтобы по чистой душе, безо всякой корысти.

– Ну, ты уж скажешь! – хмыкнул Чумичка.

– А по-моему, Васятка мыслит правильно, – задумчиво произнес Дубов. – Князь Григорий и тот чародей, что заколдовал и вас, и княжну Марфу, они ведь явно судили о людях по себе, в смысле что и представить не могли, чтобы кто-то стал ходить по болоту и целовать лягушек совершенно безо всякой корысти. Так что эти злодеи как бы могут спать спокойно.

– Почему «как бы»? – не понял Рыжий.

– Потому что они слишком плохо думают о людях, – ответил детектив, -и это их в конце концов погубит.

– Что вы имеете в виду, Василий Николаич? – недоуменно спросил Рыжий.

– Кажется, у меня имеется на примете человек, способный расколдовать Марфу.

– В вашей реальности? – вскинул брови Рыжий. Дубов утвердительно кивнул.

– Но откуда у вас возьмется Иван-царевич?

– Не совсем царевич, конечно, – сказал Василий, – но если он возьмется за поиски княжны, то уж совершенно бескорыстно, уверяю вас!

– Кажется, я догадываюсь, кого вы имеете в виду, – заметила Надя.

x x x

Глава сыскного приказа сидел за столом у себя в кабинете и, попивая чай с бубликами, внимательно изучал сводку событий за минувший день:

«В столицу был доставлен помощник ново-мангазейского городского казначея Митька Загрязев, уличаемый в измене Царю и Отечеству, многих смертоубийствах и мздоимстве безо всякой меры. Из дознаний оного Митьки Загрязева видно становится, что заговор весьма широк был и что замешаны в нем многие Царь-Городские бояре. Принято решение послать в Новую Мангазею особую следственную дружину, а также взять под стражу бывшего столичного градоначальника князя Длиннорукого».

– Ну и дела, – присвистнул Пал Палыч, – никогда я не доверял Длиннорукому, но чтобы он в заговоре состоял – это уж чересчур!..

Пал Палыч продолжил чтение:

«Во время народного гуляния по случаю победы нашей славной дружины беспорядков не имело места быть, но некие мелкие воры, воспользовавшись скоплением народа, произвели ряд покраж из карманов и сумок, и число их вдвое превосходит обычное».

– Совсем охамели эти ворюги, – покачал головой глава приказа. – Даже в такой день…

И Пал Палыч перешел к отчету о бытовых происшествиях – пьянках, мелких драках и обсчете покупателей на рынке. Жизнь Царь-Города постепенно входила в свое обычное русло.

x x x

Со стороны аллеи, ведущей к терему от большой дороги, донеслось приглушенное цоканье копыт.

– Ну, кого там еще черти принесли? – покачал головой майор, первым услышавший эти звуки.