Холм демонов

Козицкий отвернул в сторону огромный булыжник, прикрывавший мрачный лаз. Согнувшись, на четвереньках, они проникли в таинственные глубины холма. Узкая нора, по которой они ползли, казалась бесконечной. И страх наступал им на пятки – казалось, что холм сейчас осядет и погребет их под собой. И никто даже не узнает, куда они исчезли.

– Все это похоже на страшную фантастику, – сказал Василий, чтобы как-то отвлечься от охватывающего ужаса. – Теперь я не удивляюсь, что возникла легенда о похищении вашего грузовика инопланетянами.

– Эту легенду придумал я, – ответил Козицкий. – На случай, если бы кто-то случайно заметил меня на полигоне и вообще – для того, чтобы подпустить побольше туману. Ведь люди так склонны верить подобным сказкам!

И как-то внезапно лаз закончился. Василий и Надя осторожно поднялись на ноги и стали оглядываться. В неверном свете керосиновой лампы вырисовывались темные бетонные стены огромного помещения. Посредине стоял покрытый толстым слоем пыли грузовик. К его заднему борту была приставлена небольшая лесенка. Директор поднялся по ней, откинул брезент, и Надежда представила себе, что это вовсе и не грузовик Зил-130, а старинный испанский галион, груженый сокровищами исчезнувшей навсегда цивилизации. Цивилизации далекой, как Марс, и непонятной, как ацтекские письмена. Но породившей прекрасные творения искусства, которые уже непонятны вздорным и измельчавшим потомкам. Те, кто должен был наследовать эти сокровища, погрязли в стяжательстве и наживе. Тот, кто не имеет собственной культуры, не в состоянии понять и чужую. И вот остался один – хранитель не сокровищ, но реликвий прошлой культуры, тот, кто понимает, что уйдут в небытие озлобленные дикари и народится новая цивилизация, и новые люди смогут принять в свои руки, не замаранные чужой кровью и награбленным златом, дар великих предков, и возобновится связь времен. Торжественная тишина повисла в темной пещере. Всеволод Борисович как бы передал Василию и Наде часть той ответственности, которую по велению судьбы взял на себя. Ответственность перед культурой. Ответственность перед человечеством. И они почувствовали всю ее тяжесть. Василий присел на последнюю ступеньку лестницы и невидящим взором уставился в темноту. Надо было сделать выбор, такой, чтобы потом не стыдиться самого себя всю жизнь.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ. БЕСЫ

Обеды в ресторанчике «Три яйца всмятку» были уже в какой-то степени традиционными. Конечно, когда Дубов и его друзья находились в городе. И разговоры за десертом тоже велись традиционные – о всякой небывальщине. Так, на этот раз господин Ерофеев потчевал сотрапезников историей о том, как таможенники отняли у его шофера микроавтобус и укатили на нем в Кислоярск, где он впоследствии и был найден. Публика с удовольствием смеялась в том месте, где водитель ставил печать в документы всем желающим и за это ему совали деньги, так что за день он заработал более тысячи долларов. После чего ночью отправился домой на попутке. Смеялись, но не верили. Хотя и сам господин Ерофеев не особенно в это верил.

– А может, он мне и лапшу на уши повесил, – смеясь, пожимал плечами бизнесмен, – сам где-то халтуру провернул, потом приехал в город, оставил микрушник на другом конце Кислоярска и наплел мне целую историю. Хотя зачем – непонятно.

– Может, чтобы вы не узнали? – предположил Серапионыч.

– А мне-то какое дело, – снова пожал плечами Ерофеев. – Бабки заработал – молодец. Машину в гараж поставил, и гуляй вальсом.

– Нет, ну я имел в виду, – продолжал Серапионыч, – чтобы вы не узнали про его отлучку.

– Да нет, доктор, – улыбнулся Ерофеев, – машину нашли гаишники на Родниковой в тот же вечер, когда он должен был вернуться в город.

– Тогда зачем придумывать какую-то безумную историю? – обиделся на вруливого водителя Серапионыч. – Странно.

– Вот и я говорю – странно, – обратился Ерофеев к Дубову. – А вы что скажете, господин сыщик?

Дубов задумчиво покрутил ложечкой в стакане с чаем:

– Знаете ли, я как раз проезжал через эту таможню и, судя по вашему рассказу, примерно в то же время. И таможенники были на месте и, по-моему, никуда уезжать не собирались. Но дело не в этом.

– А в чем? – нетерпеливо спросил Ерофеев.

– Да в том, что эти таможенники – бывшие Кислоярские омоновцы, и сюда им соваться – полное безумие.

– Значит, соврал? – уточнил Ерофеев.

– Но с другой стороны, – продолжал рассуждать Дубов, – если он прибыл в город вовремя, даже пусть попутно подхалтурив, то зачем оставлять машину где-то на улице? Да еще и с дверями настежь и с ключами в зажигании. Ведь, если я вас правильно понял, гаишники именно из-за этого обратили на «Латвию» внимание. Я сам водитель со стажем и такой безалаберности никогда не допускал.

– А может, он был того? – предположил Серапионыч и щелкнул себя пальцем по горлу.

– Может быть, конечно, – покачал головой Дубов, – но опытный водитель выключает фары и запирает машину даже, как говорится, на «автопилоте».

– Так, значит, не врет? – снова вклинился Ерофеев.

– Хотя, может, он дал ее кому-нибудь покататься? – предположил Дубов.