Холод. 98 лет спустя

— Нет! — говорю я и разворачиваюсь. Не могу я сейчас сделать это, хотя прекрасно понимаю, что врач — это просто врач. Не успеваю и шага сделать, как чувствую укол в шею. Разворачиваюсь, отталкиваю женщину и выхожу из кабинета. В эту же секунду меня начинает шатать, хватаюсь за ручку двери и пытаюсь устоять на ногах. Что она вколола? В голове вата, перед глазами всё плывет. Ищу глазами сопровождающего.

— Лукас. — говорю я и начинаю оседать на пол.

Темнота. Я ничего не чувствую, но где-то на подсознании ощущаю, что с моим телом снова что-то делают без моего разрешения. Я снова не отстояла себя. Очередное поражение.

**************

Свет. Яркий свет отражается от белых стен. Осматриваюсь по сторонам. Я до сих пор в больнице. Перед глазами прыгают темные блики, пытаюсь проморгаться, но должного результата это не приносит. Лежу на кушетке. В штанах. Уверена, что доктор осмотрела меня, чувствую тянущую боль между ног. Боль и до этого была, но сейчас она немного изменилась, стала более притупленной. Приподнимаю голову и смотрю на своё тело. Я точно одета, следовательно, меня кто-то раздевал и одевал. Роняю голову назад и опускаю веки. Хочу пить. Меня подташнивает. Слышу хлопок двери, следом какое-то шарканье, потом шаги, направляющиеся в мою сторону, открываю глаза и вижу доктора.

— Я предупреждала. — говорит она. — Но сейчас не об этом. У тебя небольшой разрыв, мне пришлось зашить его. — показывает на бутылек. — Это мазь, которую нужно наносить на ночь. В остальном ты абсолютно здорова и сможешь принести наследника Боа.

Откуда она это знает? Про наследника. Они точно все сговорились.

— Вы слишком осведомлены. — тихо произношу я.

— Конечно. Я мама Майи, она мне всё рассказывает, а так же именно она посоветовала меня Боа в качестве твоего врача. Меня зовут Миранда, и видеться теперь мы с тобой будем очень часто.

Смотрю на женщину, которая мне кажется свихнувшейся. Её дочь спит с чудовищем, а она рада.

— Вы знаете, что ваша дочь спит с моим мужем? — напрямую спрашиваю я.

— Да. И это счастье для нашей семьи.

Роняю голову на кушетку:

— Вы чокнутая.

— Нет, я реалистка. У меня пятеро детей и только Майя выбилась в люди. Ей уже семнадцать лет, и она может жить с мужчиной. Тем более если этот мужчина обеспеченный и щедрый.

— Это дело вашей странной семейки, не моё. — меня передергивает от этой женщины. Её взгляд совершенно осознанный, и это печально. Она, по сути, продала свою дочь за материальные блага… так же как дядя продал меня.

— Ты должна быть мне благодарна. — говорит Миранда.

— За что?

— Сегодня Боа придет ко мне, и я укажу ему всего лишь на один день в месяце, когда оплодотворение наиболее велико. И тебе придется терпеть это не каждый день.

Смотрю на женщину и понимаю, что за это я ей действительно благодарна, несмотря на то, что второго раза никогда не будет.

— Зачем вы это делаете?

— Для Майи, конечно, ей неприятно, что у её возлюбленного появилась жена, и она попросила меня, чтобы я сократила ваши интимные встречи до минимума.

— И когда следующая встреча?

— Через месяц.

У меня есть месяц на то, чтобы придумать, как избежать дальнейших "встреч", а также у меня есть месяц на обучение самообороне, изучение местности и людей живущих здесь.

— Я могу идти?

— Да.

Встаю с кушетки, беру мазь и выхожу в коридор. Лукас ждет меня, но я не обращаю на него никакого внимания. Дорога обратно заняла куда больше времени, меня постоянно штормило, а боль между ног не давала делать быстрые и большие шаги.

Захожу в дом, поднимаюсь по ступеням, и каждый мой шаг приносит саднящую боль. Заношу банку в комнату и снова смотрю на кровать. Подхожу к ней, в голове тут же всплывают образы, от которых мне никогда не избавиться. Взгляд цепляется за блеск металла на кровати, это ключ. Беру в руки так называемый подарок на свадьбу, обычный металлический предмет, но мне от него, мягко говоря, не по себе. Убираю ключ в карман.

На черных простынях виднеется засохшая кровь. Не могу больше видеть эту кровать. Выхожу из комнаты и максимально быстро (как это возможно) спускаюсь вниз, бреду на кухню, беру бутылку какого-то алкоголя и спички. Лукас как всегда рядом, но на удивление он ничего не говорит, а просто тенью следует за мной. Возвращаюсь в комнату, с наслаждением выливаю практически всю жидкость на постель. Меня снова начинает трясти от мерзких воспоминаний. Смотрю на бутылку в моих руках. Внутри осталось пара глотков, опрокидываю огненную жидкость в себя. Ого, а это отрезвляет.

Чиркаю спичками, сера шипит, а маленький огонек плавно бежит по маленькой деревяшке. Присаживаюсь у края кровати. Тут находились мои ноги, стоящие на коленях. Подношу спичку к простыне, и она начинает быстро гореть, а как только в дело вступает алкоголь, то огонь взмывает вверх. Спичка в руках догорела и немного обожгла пальцы, но я этого не почувствовала.