Холодное сердце

Стыд смешался с яростью: не Хлоя была виновата в том, что его жена превратила мечты молодого человека в прах, или в том, что он слишком замкнулся в себе, избегая риска снова почувствовать боль. Признание того, что он волновался за судьбу этой женщины, чего не чувствовал в отношении Памелы даже до женитьбы, когда они еще не успели обидеть друг друга, охватило Люка с силой стихийного бедствия. Казалось, что настоящий Люк Уинтерли очнулся от долгого сна. Он чувствовал почти физическую боль во всех мышцах и в этот миг пожалел о своем пробуждении.

– Я и не говорю, что вы должны, – произнес Люк, с трудом ухватив нить их неспокойного разговора, и напомнил себе, что в его арсенале имеется тонкий инструмент, которым он должен пользоваться более умело.

– Я не стану этого делать, даже если бы вы просили, – с презрением возразила Хлоя.

– Но я не прошу вас делать ничего, что вам так сильно претит. Для этого мы слишком много значим друг для друга, нравится нам это или нет.

– Я уверена, что вы недооцениваете силу нашей воли, лорд Фарензе, – холодно ответила она, как будто почувствовала, что не готова сделать прыжок в неизвестность.

– Возможно. Но я по-прежнему намерен выяснить, что заставило вас пойти на эту работу, лишь бы не оставаться с дочерью в своем доме.

– Тогда как вы посмели думать, что я могу стать вашей игрушкой в моменты праздности?

Как ни странно, но Люка задело, что Хлоя так плохо о нем думает, и все же он не мог позволить ей лежать здесь без сна или снова погрузиться в ночной кошмар.

– Я и не мечтал об этом. Мы говорим о вас и вашей дочери, а не о моих многочисленных и разнообразных недостатках.

– Нет, не так. Прошу вас, милорд, идите спать и дайте мне в последний раз побыть с Виржинией. Вы должны поспать, если собираетесь исполнять обязанности хозяина на похоронах вашей тетушки. Я уже хорошо выспалась и совсем не хочу снова оказаться во власти страшных снов.

Люк открыл было рот, чтобы заявить, что не нуждается в отдыхе, но его остановило непреодолимое желание зевнуть.

– Я не ребенок, – резко бросил он, закончив зевать.

– Нет, вы упрямый мужчина, который мчался сюда, как только позволяли лошади и карета, чтобы успеть на похороны. Что хорошего, если из-за меня вы будете клевать носом, исполняя свои обязанности. Но я всего лишь экономка, и было бы глупо с моей стороны указывать вам.

– Раньше вас это не останавливало, – тихо возразил он.

– Тогда просто идите в постель, милорд. Я обычная женщина, и завтра мне не нужно будет появляться на людях до того, как вы вернетесь из церкви, так что я смогу еще поспать. Ради леди Виржинии вы должны как следует выспаться к началу совершения прощальных обрядов.

Люк видел логику в ее словах, но не мог пренебречь своим долгом заботиться обо всех тех, кто жил под его крышей. Мысль о том, чтобы Хлоя заняла его место в последнем карауле возле дорогого ему человека, казалась совершенно невозможной. Он просто перестал бы чувствовать себя мужчиной.

Тем не менее Хлоя, видимо, предпочитала сну бодрствование. Разве это не говорило о том, какими жуткими были ее кошмары? Люку страстно хотелось успокоить ее, изгнать ее демонов, чтобы она могла сладко спать и просыпаться без темных теней вокруг глаз. Глупо, но, несмотря на колючий взгляд, который Хлоя бросила на него, будто он снова делал ей бесчестное предложение, Люка тронуло беспокойство Хлои о том, что он устал.

– Как я могу передать вам обязанность, по праву принадлежащую мне? – неуклюже возразил он.

– Потому что я простая прислуга? – сердито выпалила она.

Люк подумал: неужели эта женщина так отчаянно прижималась к нему, когда он вошел в эту комнату и нашел ее кричащей во сне? И еще – почему у него начинал заплетаться язык каждый раз, когда он был с ней.

– Нет. Вы сделали для Виржинии гораздо больше, чем можно было просить. И я вовсе не сомневаюсь в вашей способности противостоять любым превратностям судьбы. Так что не надо на меня кидаться, словно вы хотите откусить мне нос, – возразил Люк, гадая, почему на этот раз ее резкие слова не разозлили его.

Он страшно устал, но понимал, что Хлоя пытается заставить его уйти до того, как огонь страсти снова вспыхнет между ними. В каком-то смысле Люк знал Хлою до боли хорошо, но, с другой стороны, чувствовал, что она оставалась для него такой же загадкой, как в первый день, когда, впервые увидев новую компаньонку своей тети, он почувствовал, что мир на какой-то миг пошатнулся.

– Если вы посидите с Виржинией около часа, я прилягу в парадной спальне хозяина, не закрывая дверь. Она стоит запертой с тех пор, как умер Виржил, и сейчас никто про нее не вспомнит. Так вы будете не одна, и мое мужское самолюбие не пострадает.

Хлоя выглядела неуверенно, но на всякий случай кивнула. Казалось, она готова была пойти на компромисс, чтобы прервать эту неловкую близость.

– Я слишком любила леди Виржинию, чтобы бояться ее теперь, когда она, наконец, соединилась со своим Виржилом. Мне до конца дней будет не хватать ее, но она бы не хотела жить без него дольше, чем ей отмерено. Так что прошу вас, милорд, уходите и дайте мне одеться.