Холодное солнце

– Да. Кто-то позвонил этой ночью. Сказал, что имеет сведения о жертве, но хочет разговаривать только лично. Мы встречаемся с ним в девять в деревне. Я надеюсь узнать кое-что о Бупатхи, водителе Анурадхи. Это он отвез ее туда и прождал несколько часов. У него нет алиби по трем убийствам. Но я ничего не могу от него добиться.

Кровь хлынула Пателю в мозг, усталость как рукой сняло.

– Анурадха – это ведь вторая жертва? Когда вы арестовали водителя?

– После убийства Сабы Хан. Третьей. У него не было алиби.

– И по убийству Лакшми алиби тоже нет?

– Нет… Так и не дождавшись Анурадху с дамбы, он вернулся домой и позвонил в полицию. Не думаю, что он настолько туп. А единственное, что нам известно о Джентльмене, это то, что он не глуп.

– Анурадха, – сказал Патель, – единственная убитая за городом. Сорок километров, верно?

Чандра кивнула.

– Что-то около того.

– Но выводы очевидны?

– То есть?

– Когда была найдена Сарита Мохан, Бупатхи находился в тюрьме, не так ли?

– Что касается Сариты Мохан, мы пока ничего не знаем. Горничную так и не удалось разыскать. Наши сотрудники проверяют любые сведения, разговаривают со всеми, кого она знала. Пока это лучшее, что мы можем сделать.

– Никогда не видел дамбы, – сказал Патель. – Разве что в фильмах вроде «Китайского квартала» или «Отряда десять из Навароне».

Чандра отпила кофе из чашки.

– Хотите взглянуть? Там ничего не осталось.

– Любопытно посмотреть, где дожидался Бупатхи… Почему Анурадха пошла так далеко одна, да еще ночью? И неужели он никого не увидел? Это в конце концов Индия. Здесь невозможно остаться в одиночестве.

– И вместе с тем, мистер Патель, в Индии никто ничего не замечает, даже у себя под носом.

Патель с интересом присмотрелся к носу Чандры.

– И тем не менее я бы взглянул на местность и задал пару вопросов насчет водителя.

– Если выехать сейчас, успеем посмотреть на дамбу, встретиться с нашим анонимом и вернуться к полудню, чтобы побеседовать с Бупатхи.

Патель допил остатки чая, перестоявшего, да еще и с молоком. Этот чай весь день будет бередить ему нутро. Курить хотелось так, что пальцы зудели. Он знал, что снаружи должен быть киоск. Такой киоск имелся возле всякого крупного здания, на углу каждой улицы. Он попросит Чандру остановиться и купит пачку. Поделится своими мыслями за прошедшую ночь. Покажет, что от него есть толк. Ему необходимо закурить. Когда они выследят убийцу, можно будет снова бросить.

– Поехали, – сказал он.

Глава 15

Чандра ехала с опущенными стеклами. Ветер раздувал ее дупатту, и ткань липла к лицу, как назойливый иглобрюх. В конце концов Чандра сорвала шарф и убрала с глаз долой. Город остался далеко позади. Мимо проносились чахлые деревья, худые смуглые люди на ржавых велосипедах, некоторые в пестрых жилетах, другие с телефонами в одной руке, совершенно безразличные к грузовикам, проносящимся почти впритирку. Убогие, запыленные магазины возле убогих, запыленных остановок. Автобусы, коптящие дизельными выхлопами. Лица пассажиров в окнах, как маленькие черные бесы с литографии, во все глаза глазеющие на игрушечную машину Чандры, словно это был корабль пришельцев. Зрелище хоть и диковинное, но вместе с тем легко узнаваемое. Россыпи домов посреди пахотных угодий. Красная земля, дающая скудные всходы.

Они съехали на грунтовую дорогу, которая оканчивалась у поросшего травой холма. Далее тянулась скалистая гряда, а за ней вырисовывалась стена плотины. Чандра заглушила мотор. Утренний воздух был полон влажной прохлады. В небе зависло бледное солнце.

– Как в Англии летом, – сказал Патель.

Дамба высокой изогнутой стеной перекрывала реку. Они прошли по гребню плотины туда, где с ревом прорывалась вода. Шлюзовые ворота были открыты. На валу, у самого края, стоял человек в джинсах и пестрой футболке. Патель услышал его даже сквозь гул падающей воды. Он блеял. Сержант уже принял его за местного дурачка и хотел спросить об этом Чандру. Но в этот момент из дренажной трубы появилась коза и забралась по отвесной стене дамбы к своему блеющему хозяину.

Чандра отыскала среди булыжников тропу и стала спускаться к руслу реки. Патель последовал за ней. Они прошли несколько сотен метров, к тому месту, где река изгибалась, образуя ровный, покрытый илом участок. Чандра остановилась в нерешительности, огляделась. Всем своим естеством Патель ощущал тяжесть нависшей над ними громады. На ум пришла история про мальчика Ганса, пальцем заткнувшего дырку в плотине.

– Там, – сообщила Чандра.

На воткнутой в землю палке болтался ошметок желтой ленты. Патель наклонился поближе. Сантиметров пять в длину, неровный, зазубренный край, как будто кем-то жеванная.

Чандра посмотрела в сторону холма, где стояла машина.

– Проклятые козы…

– Это они поели ленту?

– Видимо. Местные сюда не суются.

Определенно, это были козы. Грунт усеивали отпечатки копыт и терялись на твердой земле. На том месте, где лежало тело, не было никаких отметок, вообще ничего. Только слой ила и палка с обрывком желтой ленты.