Холодные звезды

– Пусть идет, – сердитым голосом бросил он. – Только если отстанет – его проблемы. Никто на себе его не потащит.

Бизон словно только этого и ждал. С трудом поднявшись на ноги, он проковылял мимо меня вслед за удаляющимся Каем и пробормотал на ходу:

– Бойся своих желаний, мелкая. Он выполнит их все.

Я только руками развела. В итоге еще и виноватой осталась! Но выяснять отношения дальше мы не могли. Пришлось стиснуть зубы и присоединиться к парням.

Подгоняемые страхом погони, мы едва ли не кубарем скатились с холма. Постоянно озираясь, углубились в лес. Пожалуй, так плохо мне было, только когда мы умирали от жажды и тащили носилки с Катей. Бессонная ночь, нервное и физическое истощение отнимали последние силы. А ведь надо было двигаться, и не просто идти – бежать, чтобы скорее убраться подальше с земель волчьего племени.

– Почему Тхассу не предупредил нас, что тут живут дикари? – вспомнила я давно мучавший вопрос.

– Тхассу давно не пересекал реку. Он знает только свою территорию. Все остальное – по слухам, – процедил Кай.

– Подождите! – простонал за спиной Бизон. – Не так быстро!

– Ему нужно обработать раны, – заметила я, – он потерял много крови.

Внезапно Кай остановился как вкопанный. Я посмотрела ему под ноги и вспыхнула от радости:

– Наши вещи!

В траве валялся нетронутый мешок. Дикари не распотрошили его то ли из брезгливости, то ли по какой-то иной причине. Значит, мы уже вернулись на прежний путь? Кай присел, развязал горловину, порылся внутри. Выпрямился и швырнул Бизону какой-то предмет. Бритоголовый едва успел подхватить то, что ударило его по груди. Я тоже взглянула. Аптечка!

– На! – У меня в руках оказалась бутылочка с настойкой. – Пей.

Жажда мучила давно. Я приложилась к горлышку и осушила все до дна. Кай протянул другую бутылку, на этот раз с простой водой.

– Еще.

Вторую бутылку я осушила наполовину. Больше не влезло. Кай выхватил бутылку, швырнул ее на землю под ноги Бизону. Завязал узел с вещами.

– Пойдем.

– Спасибо, кэп. – С раболепной улыбочкой бритоголовый схватил воду, начал жадно пить.

– Куда мы пойдем? – обратилась я к Каю.

– Дальше.

– Дальше – это к хвостовой части?

– Да.

Он отвечал резко, отрывисто, взвалил на плечо вещи и пошагал. Я едва догнала, коснулась плеча.

– Кай…

– Если ты передумала и хочешь вернуться к Тхассу, то поздно, Белоснежка, – со злостью вдруг обернулся он, – я не поведу Бизона в такое райское местечко. Не проси.

– Я и не собиралась… – растерялась я, – всего лишь хотела спросить, когда сможем сделать привал?

– Когда будет безопасно.

На этом разговор закончился. Кай не собирался ждать. Я побрела за ним. Бизон, засунув аптечку под мышку, ковылял рядом. На ходу он, естественно, не мог воспользоваться ни бинтами, ни дезинфицирующими средствами, поэтому лекарства в его руках выглядели как кость перед носом голодной собаки.

Чуть дальше мы нашли рюкзак Бизона. Я хотела поднять, но Кай остановил:

– Брось. Ты его не унесешь. Свалишься.

– Но там же вещи!

– Придется чем-то жертвовать.

Я схватилась за шкуру.

– Тогда возьму хотя бы это! Моя куртка куда-то делась.

Он смерил меня равнодушным взглядом, пожал плечами.

– Валяй.

– Кай… – из последних сил я ускорила шаги, чтобы поравняться с ним, – если ты так сердишься на меня, почему тогда разрешил Бизону идти с нами? Мог бы отказаться.

Он с раздражением выдохнул.

– Лучше я буду сердиться на тебя, чем ты на меня.

Я поморгала, а потом едва не фыркнула.

– Что? Что ты такое сказал?

Но пояснить Кай не успел. Издали донеслись разъяренные крики.

– Похоже, дикари обнаружили пропажу, – выдохнул он и схватил меня за руку. – Бежим!

Бежим?! Да мы едва ползли без сна и отдыха! И все-таки, непонятно каким чудом, я побежала. За спиной раздавалось пыхтение Бизона. Сердце колотилось как сумасшедшее. Я понимала, что долго мы так не продержимся. Как назло, путь пролегал по узкому ущелью. Справа и слева возвышались покатые склоны. Нам некуда было спрятаться, чтобы пересидеть погоню. Только двигаться дальше.

Впереди раскинулся глубокий овраг с отвесными стенами. Подбежав к краю, я вытянула шею и разглядела на дне торчащие острые глыбы. Извилистой змеей этот провал тянулся по обе стороны от нас. Он казался непреодолимым препятствием, если бы не веревочный мост, переброшенный через пропасть чуть поодаль от того места, где мы стояли. Резные столбы, вбитые в землю на этом краю, точь-в-точь походили на те, что красовались на противоположном. Две веревки по бокам образовывали что-то вроде перил. Горизонтально подвешенные доски, плотно связанные друг с другом, предназначались в качестве пешеходной дорожки.