Хорошая я. Плохая я

– А у Милли будет возможность вспомнить свои показания?

– Да, конечно. За неделю до слушаний я попрошу разрешения привести Милли в суд, и она сможет посмотреть видеозапись. Одного раза более чем достаточно – как-никак, это очень болезненно, к тому же могут возникнуть путаница и неуверенность в ответах. Иногда под давлением свидетели пытаются повторять по памяти свои показания, а наша задача – сфокусироваться на вопросах, которые будут задавать.

Майк говорит в ответ:

– Что ж, я нахожу это вполне разумным. Мы все это обговорим еще раз позже. Милли, у тебя есть вопросы, которые ты хотела бы задать сейчас?

– Нет.

Как Фиби перед мисс Мехмет, я не могу произнести это вслух.

– Джун, меня пустят в зал заседания, когда будут слушания?

– Вряд ли. Нет. В таких громких делах, как это, суд практикует так называемый анонимный вызов с минимальным числом присутствующих лиц. В прошлом бывали случаи утечки информации из зала суда в прессу. Я буду находиться там безотлучно, сидеть рядом с тобой, Милли. Вы, Майк, и Саския, если она захочет, сможете находиться в одной из комнат ожидания рядом.

– Вы сказали, что хотите сообщить мне две новости. А какая вторая?

– Дату слушаний передвинули. Дело, которое должны были рассматривать перед нашим, развалилось, поэтому судья освободился, – отвечает Джун. – Суд состоится раньше, через три недели, в понедельник.

Значит, сорок пять дней превратились в двадцать пять. Я хорошо считаю – особенно когда это касается тебя.

– Через неделю после коротких каникул[11], – слышу я свой голос. – Я к этому не готова.

– Мы подготовимся, Милли. Джун, что еще сделать, чтобы Милли почувствовала себя уверенно?

– Как ни странно это прозвучит, делайте то же самое, что вы уже делаете. Устраивайте сеансы раз в неделю или чаще, если в этом есть необходимость, а я, как только приеду в офис, сразу пришлю вам вопросы наших юристов.

– Таким образом, если не считать вопросов, все по-прежнему?

– Совершенно верно. Да, еще понадобится приехать где-то в каникулы, чтобы Милли посмотрела видеозапись своих показаний. Вы сможете?

– Да, конечно, сможем. Фиби уедет на каникулы со школой, а мы, возможно, вырвемся куда-нибудь на несколько дней, немного развеяться, но в любом случае будем недалеко и приедем, когда вы скажете.

– Это отличная идея – поехать куда-нибудь, залечь на дно. Информация о том, что слушания перенесены, завтра поступит в прессу. Нам нужно подумать, как в этой ситуации тебе, Милли, следует вести себя. Девочки в школе обсуждают эту историю?

Я могла бы сказать правду Майку, что его дражайшая доченька любит читать вслух заметки о тебе, считает, что тебя нужно заживо сжечь, а ее обожательницы согласно кивают. Но я не хочу, чтобы Майк знал, как плохи наши с Фиби отношения. Я понимаю, кого он выберет.

Поэтому говорю – нет, никто ничего не обсуждает.

– Отлично. Я понимаю, это трудно, но самая лучшая линия поведения, если такой разговор зайдет, просто не обращать внимания. Я понимаю, как все это ужасно, но у тебя есть прекрасный помощник, Майк. Если у тебя возникнут вопросы ко мне, то попроси Майка позвонить мне или напиши по электронной почте. Договорились?

Она подходит ко мне, хочет положить руку мне на плечо, но, спохватившись, в последний момент убирает. Она садится на корточки передо мной, от ее несвежего дыхания пахнет кофе.

– Все будет не так плохо, как ты думаешь, – говорит она.

Я смотрю на нее сверху вниз. Она ответственная. Но неумная.

Все будет не так плохо, как ты думаешь, – нет, Джун, еле будет гораздо хуже.

Проводив ее, Майк возвращается. Я говорю ему, что хочу побыть одна, мне нужно все переварить.

– Да, конечно. Я всегда рядом, если захочешь пообщаться.

Я стою возле раковины в своей ванной. Бритва касается кожи. Жму сильнее, чем обычно. Как нож в масло. Молния между ребер. Теплая красная жидкость.

И никакого облегчения.

16

Я почти не спала. Стоило закрыть глаза, как я видела тебя, ты сидишь в своей камере. Улыбаешься, довольная тем, как развиваются события. Как твой план постепенно приходит в действие. Начинаю вести отсчет, углем на шкафчике в ванной отмечаю дни. Дни до начала слушаний. Я думала, это поможет, но когда пишу число, рука дрожит. Адвокаты и присяжные. Судья.

И ты. Там, за ширмой.

Ждешь.

Майк прислал мне утром сообщение, что рано уезжает на работу, много клиентов, но хорошо было бы встретиться завтра, в понедельник. Ничего нового он не может сказать или сделать. Он уже все сказал. «Чтобы выйти из леса, нужно его пройти. Единственный путь на свободу – это путь в глубь».

Фиби поворачивается ко мне спиной, когда я вхожу на кухню, намазывает маслом два тоста. Саския у раковины. Как лишняя деталь.

– Доброе утро, – говорит она.

– Доброе, – отвечаю я. – Я хотела предупредить, что уйду днем, мне нужно сделать фотографии, задание по искусству.