Хорошая сестра

Улыбка спадает с моего лица.

– В чем дело, Ферн? Все хорошо?

– Роуз хочет отобрать у меня ребенка.

– Не может быть! – отвечает Кармель. – Это же смешно. Она не станет.

– Дело в том… я согласилась на это. Я думала, что так будет лучше для ребенка. Но… передумала.

Кармель, обеспокоенная, слушает меня внимательно. Впервые за долгое время кто-то ко мне прислушивается. Я чувствую, что готова расплакаться.

– Вы сказали сестре об этом?

Я качаю головой.

– Она умеет добиваться своего.

– Да уж, понимаю, – отвечает она. – У меня тоже есть сестра.

Мы смотрим друг на друга, и у меня возникает странное чувство. Будто между нами возникло некое взаимопонимание. Это очень приятно.

– Итак, какой у вас план?

– Мне нужно позвонить Уолли. Думаю, он может помочь. Но телефон здесь не ловит.

– Так пойдем поищем, где есть связь, – решительно предлагает Кармель. – В библиотеке сейчас тихо. Старайтесь не шуметь, и никто не обратит на нас внимания.

Кармель проверяет, нет ли кого снаружи, и мы проходим через вестибюль обратно в зал. Крепко прижимая к себе Уиллоу, я толкаю дверь. Когда я замечаю людей в форме, поворачивать назад уже поздно. Они меня увидели.

– Минутку, – обращается к ним Кармель, вставая между нами, – не думаю, что в этом есть необходимость…

Не дослушав ее, я поворачиваюсь и бегу прочь. Но далеко не убежать. Женщина-полицейский догоняет меня. Она не хватает меня, – возможно, из-за того, что на руках у меня ребенок, – но своим телом зажимает в угол. Если бы я отпустила Уиллоу, то могла бы сбить бы ее с ног одним ударом. Но не стану.

– Мы говорили с вашей сестрой, – обращается ко мне женщина-полицейский. – Вы должны отдать нам ребенка. Мы позаботимся о ней, обещаю…

Она тянет руки к малышке, и я отступаю назад, отворачиваясь. Это пугает Уиллоу, и она начинает плакать. В голову приходит мысль сбить полицейского ударом ноги, но в этот момент замечаю у стойки регистрации в другом конце зала женщину.

Роуз.

За стойкой на дежурстве Гейл и судя по тому, с какой силой Роуз бьет рукой по столешнице, ответ Гейл ее не удовлетворил. Затем она начинает дико озираться по сторонам. Когда мы наконец встречаемся взглядом, на мгновение мне думается, что я приняла ее за кого-то другого. Она изменилась. Выглядит, словно… сумасшедшая.

– Отдай ее мне! – кричит она, подбегая ко мне. Я прижимаю Уиллоу к груди, сцепив пальцы рук.

– Мэм, вы должны отдать мне ребенка, – повторяет женщина-полицейский.

Я отворачиваюсь от нее и от Роуз. Я не отдам им Уиллоу.

Я плачу, стону, рыдаю. Даже кусаю мягкий край кровати. Я снова, как во время родов, будто превратилась в животное. Уиллоу больше нет. Роуз сказала, что я похитила ее, поэтому они забрали ее у меня. Боль от разлуки с ней невыносима. Грудь стала твердой, платье промокло. Тело по-прежнему болит после родов. У меня даже нет ее фотографии. А если бы и была, телефон разряжен.

– Мисс, все хорошо, – говорит медсестра странным, ровным голосом, сидя у моей кровати. Это не Беверли и не одна из тех, кого я знаю из родильного отделения. Я нахожусь в другой части больницы. В психиатрическом отделении. У этой медсестры строгое лицо и поджатые губы; на ней бежевые чулки, которые не скрывают ее варикозные вены.

– Доктор дал вам успокоительное, скоро вам станет лучше.

– Где мой ребенок?

Медсестра смотрит на дверь, в проеме стоят два офицера полиции и тихо общаются между собой. Я узнаю женщину-полицейского, что преследовала меня в библиотеке. Я так и не отдала им малышку. Благодаря карате у меня пальцы и руки сильнее, чем у большинства людей, так что им было не отобрать ее у меня без боя. В конце концов они оттащили Роуз и позволили мне выйти с Уиллоу на улицу, где полиция сразу же окружила меня на случай, если я попытаюсь бежать. Снаружи стояли четыре полицейские машины. Все они ждали меня.

– Для начала нам нужно кое в чем разобраться, – отвечает медсестра. Она смотрит на меня с жалостью и нежно похлопывает по руке.

– Я хочу увидеть своего ребенка, – настаиваю я.

Должно быть, успокоительное подействовало, потому что уснула я сразу и спала крепко. Все по-прежнему, только теперь вот в углу палаты стоит мужчина и разговаривает с медсестрой с варикозными венами.

– Где мой ребенок? – спрашиваю я снова, но уже тише.

Они вздрагивают и поворачиваются ко мне.

– Здравствуйте, – приветствует меня мужчина, хватает стул и быстро подтаскивает его к кровати. – Вы, должно быть, Ферн.

Я не отвечаю. Он садится.

– Я доктор Астон, психиатр. Как вы себя чувствуете?

– Не очень. Я хочу домой.

Доктор Астон кивает и опускает взгляд на свои записи.

– Что ж, надеюсь, сможем устроить это поскорее, но для начала я хочу побеседовать с вами о том, как вы себя чувствуете. Как я понимаю, вы недавно родили?

– Да. Где моя дочь?

– Она в педиатрическом отделении. Я только что разговаривал с ее врачом, малышка в полном порядке. Мне сказали, о ней заботится ваша сестра.

– Я не хочу, чтобы сестра подходила к моей дочери.

Доктор Астон удивленно вскидывает бровь. Он смотрит на медсестру, затем снова на меня.

– Я так понял, вы хотели, чтобы ваша сестра усыновила вашего ребенка. Это не так?