Хорошая сестра

– Роуз позвонила мне. Она всегда звонит, когда у нее проблемы.

– И ты приехал аж из Лондона?

Оуэн удивлен.

– Лондона? Нет, я приехал из Брансуика.

– О, а когда ты вернулся из Лондона?

– Ферн, я никогда не уезжал в Лондон.

– Конечно, уезжал. Ты жил там весь последний год.

Теперь Оуэн смотрит на меня многозначительно.

– Я хотел спросить, что ты здесь забыла, но, очевидно, ты сошла с ума, – усмехается он. – С чего ты взяла, что я был в Лондоне?

– То есть ты не жил там все это время?

– Нет. С чего бы… Стой, это Роуз тебе так сказала?

– Да. Сказала, ты работаешь там над каким-то проектом. В прошлом году она ездила к тебе.

Оуэн нервно смеется.

– Ферн, весь этот год я жил на другом конце города. Вообще-то пару месяцев назад я несколько раз приходил к тебе в библиотеку. Не хотел заявляться к тебе домой, чтобы не создать проблем с Роуз. Когда ты не вышла со мной на связь, я предположил, что Роуз настроила тебя против меня, и я сдался.

– Я помню, в библиотеку приходил какой-то незнакомец. Так это был ты?

Он кивает. Все слишком странно. Оуэн оглядывается, словно опасаясь, что Роуз вот-вот ворвется к нам. Я тоже этого боюсь.

– Что Роуз тебе сказала, когда позвонила?

– Что у тебя родился ребенок, – отвечает Оуэн, присаживаясь на край кровати. – И что искренне хотела бы, чтобы мы вырастили его с ней вместе. Инстинкты кричали держаться подальше от ее безумия, но речь о тебе, так что я должен был приехать и узнать, что происходит.

– Но зачем она сказала, что ты в Лондоне?

Оуэн вздыхает.

– Зачем она делает и все остальное. Чтобы выглядеть в лучшем свете.

Оуэн вздыхает и проводит рукой по своим волосам.

– Я ушел от нее. У нас уже много лет все не ладилось, Ферн. Она была такой переменчивой: сейчас она счастливая, а через минуту просто в ярости. Я не могу так жить. Я предложил ей сходить к семейному психологу, но она не поддержала. Во всем был виноват я. В конце концов я больше не мог это выносить.

– И ты переехал в Браунсуик?

Оуэн кивает.

– Поверить не могу, что она сказала тебе, что я уехал в Лондон. Хотя нет, могу. У нее всегда был свой сценарий. Она ни за что бы не признала, что кто-то ее бросил.

Я раздумываю с минуту над его словами.

– Оуэн, что, по-твоему, с ней происходит?

– Весь год я искал ответ на этот вопрос на сеансах психотерапии. И должен признать, она обладает всеми классическими чертами нарцисса. Возможно даже, у нее пограничное расстройство личности.

– Какие именно черты?

– Эти ее игры разума. В один момент она была милой и доброй, а через минуту высмеивала меня перед нашими друзьями. Если я сердился на нее, она говорила, что я слишком чувствительный, что это была просто шутка. Если я высказывал мнение, которое отличалось от ее, она не разговаривала со мной несколько дней. А эта ее мания величия! Она тратила так много денег, больше, чем мы могли позволить. Она вечно уходила с работы – а может, ее увольняли, – но это не мешало ей тратить больше и больше. За все время, что я ее знаю, она ни на одной работе не продержалась больше года. Поначалу я думал, что ей просто не везло, но этому не было конца. Стоило мне поднять эту тему, как она приходила в ярость, так что со временем я перестал спрашивать.

Я вспоминаю, как весь год она говорила, что идет на работу, но далеко не всегда на ней был рабочий костюм.

– Она нездорова, Ферни. Ты не можешь отдать ей ребенка.

– Я знаю.

Мы сидим какое-то время в тишине. Я осознаю, что у меня ком в горле. Никогда не видела Оуэна таким мрачным. Наклонившись, он кладет руку на мою. Она теплая и сильная. Ощущение не просто терпимое, но по-настоящему приятное.

– Спасибо, что навестил.

Он пожимает плечами.

– Хотел бы я сделать больше.

Я улыбаюсь, хоть мне и грустно – и впервые понимаю, почему люди так делают.

– Да, и я тоже.

Через двадцать минут после того, как Оуэн ушел, в дверях появляется детектив Брукс.

– Можно войти?

Если она пришла арестовать меня за похищение Уиллоу, то скоро ей не придется спрашивать таких разрешений. В тюрьме, как я представляю, полицейские могут приходить и уходить, когда им вздумается. Они не будут спрашивать, что я хочу на ужин – тушеное мясо или спагетти, а просто передадут мне еду. Я понимаю, что, возможно, меня отправят не в тюрьму, а в одно из тех мест для умственно отсталых, как в фильме «Пролетая над гнездом кукушки». Очевидно, там сейчас не так все ужасно, как было когда-то. Я читала недавно статью об этом. Электрошоковая терапия используется лишь в редких случаях, учреждения в основном нацелены на реабилитацию. Тем не менее я сомневаюсь, что туда пускают с детьми. И это самое страшное – не тюрьма, не нарушение моего распорядка, не запахи, свет или сигнализация, – а то, что я не смогу увидеть Уиллоу еще очень долго. Я обхватываю себя руками.

– Ферн? – зовет меня детектив Брукс. – Вы в порядке?

Я качаю головой и начинаю раскачиваться. В этот раз детектив Брукс пришла не одна, рядом с ней офицер в форме. Он остается у входа, в то время как детектив медленно входит в палату.

– Извините, я не хотела вас расстраивать. Мне лишь нужно поговорить с вами кое о чем.

– О похищении?