Хороший тон. Разговоры запросто, записанные Ириной Кленской

«Историк, – считал Николай Карамзин, – должен ликовать и горевать со своим народом. Он не должен, руководимый пристрастием, искажать факты, преувеличивать счастье или умалять в своём изложении бедствия; он должен быть прежде всего правдив, но может и даже должен неприятное, всё позорное в истории своего народа передавать с грустью, а в том, что приносит честь, о победах, цветущем состоянии говорить с радостью и энтузиазмом». Прекрасный совет. Музей помогает узнавать подробности истории и чувствовать атмосферу времени. Учитесь видеть прелесть в мелочах… И стоит помнить: если мы гордимся отечеством, то мы прежде всего гордимся его великими людьми – теми, кто сделал его сильным, богатым, славным и уважаемым.

Пётр Великий, построивший прекрасный город, один из самых главных для нас людей: без Петербурга у нас не было бы великого Эрмитажа. С Петром в Эрмитаже многое связано. Как некий космический дух Пётр воплотился в своём городе. Петербург – не памятник Петру, а сам воплощённый Пётр Великий, первый русский император. «Что такое Пётр? Чудо или чудовище… Не берусь судить… Он слишком родной мне, слишком часть меня самого, чтобы я мог судить о нём беспристрастно», – говорил Александр Пушкин.

В июле 1723 года Бартоломео Карло Растрелли получил распоряжение Петра «выполнить царский портрет»: большая честь и доверие, особое отношение к художнику, а для мастера – возможность выразить своё восхищение и свою благодарность. Пётр изменил судьбу Растрелли: благодаря «царским милостям» талант художника раскрылся ярко и полно.

Кем был Растрелли до знакомства с русским императором? Флорентийский дворянин, скульптор, волею судьбы оказавшийся при блестящем дворе Людовика XIV. Ему поручали «специфические» заказы – надгробные памятники, украшение мавзолеев. Растрелли был модным, известным, но считал себя «обделённым творческими проектами», и то, чем он был занят, его угнетало. Король умер, и положение Растрелли при дворе стало очень зыбким. И в этот самый момент судьба преподнесла перемены.

Пётр писал Конону Зотову, русскому резиденту во Франции:

«…Понеже король французский умер, а наследник зело молод, то, чаю, многие мастеровые люди будут искать фортуны в иных государствах, для чего наведывайся о таких и пиши, дабы потребных не пропустить». Пётр искал в Европе умных, деловых, талантливых людей для России. Сохранился документ: договор, «учинённый с Растреллием Флоренским… работать в службе царского Величества… в изготовлении всяких фигур в мраморе для садов и фонтанов, в делании портретов из воску и гипса, которые подобны живым людям, а также в литии, в архитектуре, в делании декораций, и прикрас, и машин для театров, а главное – обучить русских людей различным художествам».

Условия договора были хороши: 1500 рублей годового дохода, бесплатный проезд, бесплатное жильё и участок для постройки собственного дома, полное освобождение от пошлин и налогов, а главное – творческая свобода, «работать во всех художествах и ремёслах, которые он знает».

Растрелли отправился в путь с несколькими мастерами и пятнадцатилетним сыном Франческо – будущим великим архитектором, создавшим Зимний дворец, Смольный собор, Екатерининский дворец и много чудес, украсивших волшебный город. В Кёнигсберге состоялась встреча Растрелли с императором: «Как прибыл Его Величество, я получил дарование поцеловать Его руку». Беседовали целый час. Пётр размышлял о том, как украсить столицу, как сделать Петербург непревзойдённым по красоте городом Европы. Его величество поблагодарил мастера за подарки – книгу гравюр с картин Питера Пауля Рубенса и коллекцию французских медалей – велел принимать Растрелли везде «ласково».

Петербургская жизнь Растрелли складывалась удачно: его работы нравились Петру, император ценил талант художника, скульптуры его украсили фонтаны Летнего сада и Петергофа, художник выполнял скульптурные портреты – Александр Меншиков был приятно удивлён, как удачно и изящно мастер передал его черты и характер. Пётр согласился позировать Растрелли и даже разрешил ему снять со своего лица гипсовую маску, заказал свою конную статую и поручил «изготовить свой бюст». В 1724 году Растрелли закончил работу – Пётр был доволен.