Хозяйка болот

– Да, но еще мы собирались выйти замуж за всех троих братьев Хэнсон. – Я начинаю петь один из хитов их блестящей карьеры.

– Верно. – Эстель смотрит на меня, толком не видя, и кладет руку на дверную ручку. – Так, мне нужны последние четыре птицы, чтобы показать их издателю. Так что приступай к работе над этим волшебным деревом.

Ого, а она умеет быстро переключаться. Вот вам и наше соглашение не смешивать личное и профессиональное. Когда подруга хлопает дверью, дует ветерок.

Я отказываюсь от поездки на рынок. Вместо этого решаю извлечь выгоду из своей досады и оставшегося кофеина и покончить с чертовыми птицами.

Я выключаю телевизор и комкаю бумагу, чтобы засунуть ее под самую шаткую ножку стола. Пытаюсь игнорировать голос в своей голове, кричащий: «Так неправильно!» Я хочу, чтобы дятел летел. Но Эстель хочет, чтобы он сидел на дереве, так что я обрисовываю высокую красную кокарду и представляю, какой пир он устроит на выбранном им источнике пищи.

До подземных вод и пещер может вовсе не дойти черед. Даже четыре разные птицы на одном дереве легче, чем неодушевленная вода и камни. Пока работаю над дятлом, я также рисую на своем черновике: растение, рыбка, каноэ в воде. Цветы понтедерии. Спина матери. Это не воспоминание. Я никогда не видела свою мать в каноэ.

Это просто предположение, способ задаться вопросом, что вызвало редчайшее явление Рут Марроу – слезы.

У меня звонит телефон, и я отвечаю, не отрываясь от рисунка.

– Лони, – произносит гнусавый женский голос.

– Да?

– Это я, Тэмми.

– Ой! Привет! – Моя невестка никогда прежде не звонила мне по телефону.

– Итак, Мона приходит в пятницу, в три тридцать. Прибегай в салон заранее, посмотрим, что сможем выяснить.

– Погоди… – Мне требуется минута, чтобы связать то, что она говорит, с ее недавним предложением помощи. «Я могу узнавать кое-что, пока делаю людям прически».

– А… детей не нужно будет забирать? – Я встаю и хожу по комнате.

– Не-а. Они на продленке.

Вдруг это диверсия? Но рассказ Тэмми о том, как она велела своей матери засунуть ее мнение куда подальше, заставляет меня задуматься. Может, моя невестка больше, чем просто спандекс и лак для волос.

– Так что приходи сюда в три и смотри, как работает настоящий мастер.

– Но если я буду там, как миссис Уотсон…

– О, тебя спрячут, не волнуйся.

Я возвращаюсь к столу и рассматриваю два своих рисунка. Что происходит с миром? Четыре разные птицы на одном дереве, Тэмми звонит и предлагает помощь, моя непрошибаемая мать в слезах. Под плавающим каноэ Рут я нарисовала разрез заполненных водой пещер, слой за слоем, соты ручьев, протекающих через пористый известняк.

В ходе исследования, которое я провела для этого задания, мне напомнили, почему эти подземные реки могут быть такими опасными, и не только для спелеологов. Вода течет безмятежно, пока не размывает твердую землю наверху, вызывая обвал, и в эту воронку уходят дома, деревья и все, кто ошибочно принимает это место за безопасное. Как тот парень из новостей, который только что спал в своей постели, а в следующую минуту исчез, и его так и не нашли. Куда бы я ни ступила во Флориде, это могло случиться и со мной. Хлюп-хлюп, и меня не станет.

42

26 апреля

– Лони?

Молодая женщина со светлыми волнистыми волосами стоит передо мной в публичной библиотеке Тенетки, куда я вернулась, чтобы погрузиться в ее атмосферу и провести еще немного исследований. Я понятия не имею, кто передо мной.

– Я Кей Эллиот, – говорит она. – Я ходила в школу с твоим братом.

Мой разум прокручивает тысячу картинок за полсекунды и останавливается на одной: белокурая взъерошенная детсадовка в колготках и резиновых сапогах сует мне в руку мятую бумагу, пока я жду, когда Фил выбежит из класса. Владелица записки, запыхавшись, сказала: «Меня зовут Кей, и Филиппу нужно позвонить мне, чтобы он мог прийти и поиграть». Я развернула клочок бумаги и увидела нацарапанный номер телефона. Всегда восхищалась наглыми женщинами, независимо от их возраста.

Взрослая Кей говорит:

– Лони, так рада тебя видеть! Я теперь библиотекарь. – Как и ее более молодая версия, она все еще немного тараторит. – Моя официальная должность – специалист по СМИ, – говорит она, – терпеть ее не могу. Всегда хотела вырасти и стать библиотекарем.

– И вот ты здесь. Повезло. – Я говорю так же, как моя мать, но не язвлю.

Она расспрашивает о моей жизни и много ахает, пока я описываю свою работу.

– Библиотека добавляет новую комнату? Я видела какие-то работы позади главного здания… – замечаю я.

– Да! Мистер Перкинс пожертвовал деньги на расширение.

– Элберт Перкинс?

Она кивает.

Откуда у этого мужика деньги?

– Ладно, если я могу чем-то помочь, – говорит Кей, – просто дай знать.

Это любопытство и бескорыстное желание искать – универсальная черта библиотекарей – всегда вызывали у меня чувство благодарности, и, когда я упоминаю пещеры, Кей предлагает несколько источников, которые я еще не исследовала. Она указывает мне на них, и я спрашиваю: «А вы принимаете книги в дар?»