Хозяйка разорившейся таверны. Путь к счастью

— Иметь-то имеете. Но отчего б вам не явиться к Эвану и не указать на своих мучителей? — спросила я.

Иноземец указал на крепко завязанные глаза.

— Они ослепили меня, — ответил он. — Я не видел их лиц. Но у меня есть шанс их увидеть, если ты на них укажешь.

Его голос завибрировал от жуткой ненависти, и у меня снова мурашки по спине пробежали. Так жутко мне было рядом с этим несчастным, растерзанным алчными людьми, человеком.

— Я дал тебе молодость и красоту, — жестко произнес иноземец. — Я дал тебе дом и любимое дело твоей жизни. Я отдам тебе и свое дело, ты будешь богата. Если не окажешься дурой, то и Эван тебе достанется. Господин королевский инквизитор может кочевряжиться сколько угодно, но даже своими слепыми глазами я вижу, что он влюбился в тебя по уши. Ему придется либо проглотить свою гордость, либо маяться всю жизнь. Впрочем, свои отношения сами налаживайте. Тут я не советчик. Мне же от тебя нужно только одно: помочь мне установить справедливость.

— Но если злодеи доберутся до меня? — от страха у меня даже язык заплетался.

— Разве ты не чувствуешь? Эван присматривает за тобой. Ни на минуту не отворачивается. Он спасет тебя, если им вздумается на тебя напасть.

— Ну, — после некоторого молчания произнес он, — ты согласна?

Ох, как жутко мне было!

Только из тюрьмы!

Только оправдана, только от страха быть схваченной отошла, и снова здравствуйте!

— Я прошу тебя, — произнес призрак умоляюще. — Я так устал… я хочу отдохнуть. Но пока месть не свершится, не будет мне покоя. Я не тороплю; ждал столько лет, еще денек подожду. Но если ты согласна… тогда вечером, когда останешься одна, просто позови меня. Назови имя — Ром, и я приду и открою тебе свою тайну. В обмен на обещание помочь мне.

И он растаял в холодном осеннем воздухе.

А в моих руках оказался самый огромный, самый свежий и великолепный гриб, который я только могла вообразить.

«Грех не продать его королю», — подумала я.

Ганс принес мне корзинку, и я аккуратно поместила туда свою добычу — королевский гриб и несколько поменьше, для мэра.

Хоть у меня и тряслись поджилки, а я делала вид, что очень рада, что мне удалось отыскать такие грибы.

— Ну, денег теперь выручу! — повторяла я, отряхивая руки от земли. — Ох, и разбогатею! Вези-ка меня, Ганс, обратно в таверну. Наверное, моя утка скоро замаринуется как следует. Я выберу грибы, что получше, и пойду к мэру, готовить. Надеюсь, он останется доволен моей стряпней!

Главное, чтоб Ганс не заподозрил, что со мной что-то не так. Если пойдут слухи… Если хоть одна живая душа узнает, что призрак просто ко мне приходил, меня точно прирежут!

— Все? Больше ничего не нужно? — спросил он, оглядев участок.

— Ничего! — радостно улыбаясь, произнесла я. — Хворосту и дров у меня достаточно, а если будет мало, я тебе скажу. Ну, едем! Мне еще нужно приготовить это мэру!

***

Но оказалось, что готовить мэру мне не нужно. Он выписал себе повара из столицы, того, что готовил в лучших домах, розовощекого усатого щеголя в бархатной одежде.

О, как неблагодарны люди! Как же быстро они нашли мне замену! И не потому, что я дурно готовлю, а потому, что щеголь в бархате это намного моднее и престижнее, чем трактирщица в черном корсаже! Красивый болтун, который умеет искусно кланяться, мэру нравится больше, чем умелый повар?!

Глядя, как он мнет толстыми пальцами мои трюфеля, похохатывая, я чуть не застонала от обиды и разочарования.

— Осторожнее! — взмолилась я, когда он стиснул гриб так, что сок из него брызнул. — Они же такие нежные!

Бархатный щеголь сморщил свое розовое лице, задергал аккуратными усиками. Ну, чисто таракан.

— Я зна`ю, как с ними обраща`ться, — с заметным акцентом, высокомерно, произнес он. — Неужто вы думает`е, что умне`е ме`ня?

И он просто рассыпался в поклонах перед раздувшимся от счастья мэром.

— Я готов`иль в лучщи`х до`мах столиц`ы! — не унимался этот красавец, выписывая ногами кренделя и размахивая руками. Ну, точно фазан на току! — Не дум`аль, что в деревн`я найдется пова`р искуснее меня!

Повар искуснее тебя! Да ты даже не самые хорошие грибы выбрал! Искусник…

Я проглотила свою обиду. Что ж, в конце концов, кто платит деньги, тот и решает, что делать с товаром.

— Пять золотых, сударь, — сурово произнесла я, решительно вынимая из корзинки подавленные столичным поваром трюфеля и выкладывая их перед мэром. — И грибы ваши.

Бархатный щеголь усмехнулся, глаза его вспыхнули алчным блеском.

— Пять? — произнес он надменно. — Не многофато ли вы хоти`те?

— В самый раз, — едко ответила я. — Я запросила бы десять, но товар подпорчен вашими неловкими руками. Из уважения к господам я сделала скидку. Будете брать? Или я могу забрать грибы себе?

Повар снова презрительно зафыркал. Такой дерзости от какой-то деревенской простушки он не ожидал!

— Я сдела`ю мой фирменн`ый рецепт, — важно произнес щеголь. — Грибы с укропом и паприкой!

Я только руками всплеснула.

— Что?! — вскричала я. — Паприка к трюфелям?! Укроп? Чтобы перебить их божественный аромат?! С тем же успехом вы можете накрошить в свой соус маслят или шампиньонов! Никто и не заметит разницы!