Хозяин болота

А вот красавица Сала, бродящая меж лотками без особой цели (батюшка денег на покупки не дал), просто так мимо не прошла.

— Это кого же ты, рыжая борода, надурить хочешь? — Она уперла руки в бока и отгородила купца от остальных гуляющих. — Да в наших краях испокон веку так плохо не ковали!

Купец быстро оценил и круглые щёчки, и высокую грудь и ладную фигурку Салы.

— А что, — расправил плечи он, — вижу, красавица знает толк в торговле! А что ж ты про эту находку скажешь…

Ива не стала глядеть, чем купец решил удивить девицу. Сала всяко за себя постоять сумеет, ежели что. А у неё имелось другое дело, которое, сколь ни откладывай, а делать надобно.

И дело это заставляло меркнуть стоящее в зените солнце, портило заманчивые запахи, доносящиеся от очажков, где ушлые бабы наскоро жарили кусочки теста с мясом для самых оголодавших, кто не дождётся вечера. Пёстро одетые приезжане, глазеющие на деревянных резных идолов Света и Тени, словно бы все знали, куда идёт Ива. И смотрели сочувственно.

Родичи ни в какую не желали выпускать дочь без присмотра. Вот уже почти четыре месяца прошло с урожайной ночи, давно уже прекратились пересуды соседей, уже и зелёные волосы Ивы приелись, перестали быть новостью. Ну зелены косы и зелены. Девка-то та же самая! А Лелея и Креп всё беспокоились, всё, нет-нет, а заводили разговор, не случилось ли ещё что нехорошее у кровиночки, не хочет ли поделиться? Ива, может, и хотела. Да Хозяин болота верно сказал: не поверят. А поверят, — того хуже. Пусть уж лучше не знают, для кого она рубаху вышивала…

На праздник Ива впервые сумела вырваться из дому без сопровождения. Поначалу, конечно, мелькала то тут, то там отцовская жилетка. Но потом Креп не то потерял дочь в толпе, не то смирился и отстал. Но… Вот диво! Одинокой да беззащитной девица всё равно себя не чувствовала. Знала: из каждой лужи, из крынки с водой за ней следит тот, для кого любой водоём — окошко. И, случись что, оборонит.

Впрочем, чему случаться? День белый на дворе, веселье! Ленты — чёрные и белые — машут от каждого столба. У ворот дома старосты, распахнутых настежь по случаю праздника, стояла большая бочка с приоткрытой крышкой. Подходи любой желающий, тяни свою метку!

Протолкавшись мимо торговцев, Ива тоже не преминула сунуть руку в щель. Подглядывать не стала, ведь, кому бы из богов ей не довелось сегодня служить, всё честь!

Вытащила чёрную ленту. Стало быть, в этом году Иве выступать на стороне Тени. Она повязала ленту пониже локтя и пошла дальше.

Куда бы могло запропаститься её чудовище? Не было его ни у купцов, ни возле двора Нора, среди принюхивающихся к праздничному пиру, ни у колодца, среди тех, кто с открытыми ртами следил за представлением ряженых: один в чёрном, другой в белом. Актёрам, дерзнувшим примерить на себя образы богов, надобно было бы насмерть биться, но они лишь лупили один другого палицами, шитыми из ткани да плотно набитыми соломой. А зрители знай покатывались со смеху, когда Тень вприпрыжку носилась по помосту и потешно падала. Ива и сама бы с радостью осталась до конца представления, но заставлять Аира ждать не хотелось. Ну как болотный Хозяин не в духе?

Отыскала она его там, где в конце концов отыскивался любой мужик, вышедший из дому без цели и присмотра, — в харчевне, с бутылью медовухи.

Аир один занял большой стол и развалился, неуважительно закинув на него ноги, так, что больше никто рядом сесть не мог. А хотели, между прочим! Харчевня, на счастье Добы, была полным-полна. Некоторые уже и во дворе устраивались, а те, кто праздновать начал первее прочих, уже сладко почивали, пьяно мурлыкая непристойные песенки. Среди этих лежал и Луг. Ива узнала его и хотела было поздороваться, но, покумекав, обошла стороной. Хорошо бы, конечно, узнать у отца Брана, как там больной, встал ли на ноги. А то слухи о хворобе кузнеца уже улеглись, но сам парень за прошедший месяц из избы так ни разу и не показался… Но ни будить, ни тревожить Луга Ива не стала, ибо лежал он, счастливо улыбаясь, а это за ним в последнее время водилось редко.

— А ты что тут делаешь?

Ива вдруг вспомнила, как точно так же матушка встречала припозднившегося муженька. Только полотенца не хватало, чтобы отхлестать им гуляку. Креп обыкновенно виновато улыбался и совал супруге букет цветов, и та сразу таяла, краснела, как девица. Опосля становилось ясно, что нащипал он их недалече, у соседки в огороде. Но от этого букет становился лишь ценнее, ведь у соседки злой пёс!

Аир, конечно, цветов Иве не предложил. Он откинулся спиной на бревенчатую стену и ответил:

— Пью.

— Да вижу, чать не слепая! Ты почему тут пьёшь?

— Вы поглядите! — Аир насмешливо отсалютовал невесте ополовиненной кружкой. — Ещё свадьбу сыграть не успели, а она уже меня строит! Ну не диво ли?

— Я не… — Ива смутилась, но тут же нашлась: — Я тебя по всем Клюквинкам ищу, а ты тут! Вот!

Аир развёл руками, мол, а я и правда тут, вот он. Сижу.