Хозяин Черного леса

– Вот она! – выдохнул Долгополов. – Калитка! Бронзовая дверца из семейного могильника графов Саблиных! Розы для несчастной графини Ольги…

Калитка была странной – ее навесили меж двух близко стоящих друг к другу осин. Такие крепкие осины прежде выбирали себе самоубийцы. И прочный замочек висел на этой калитке – небольшой и серебристый. Притягательный и пугающий одновременно. Он словно спрашивал: «А ключик у тебя есть, путник?»

Краевед Василий Прыгунов обернулся к товарищам и торжественно произнес:

– Помните, как нам сказал Косматый: «А за калиткой, если войдете, вам уже и не поздоровится. Там он – безраздельный хозяин. Леший. Хозяин Черного леса. Владыка из владык!» Помните?

– А я ему сказал, что ни хрена он не знает, что будет за этой калиткой, – зло отреагировал Долгополов. – Это помните?

– И это помним, – с улыбкой ответил Крымов. – Ну что, пошли?

– А как мы откроем этот замок? – спросил Прыгунов.

– Совсем ума лишились, господин краевед? – в свою очередь задал вопрос Долгополов. – Мы обойдем эти чертовы осины!

Крымов улыбнулся реакции старшего товарища.

– А вдруг нельзя? – трепетно вопросил Прыгунов. – И надо через калитку?

– Можно! – рявкнул Антон Антонович. – Смотрите на меня и учитесь! – И направился в обход подозрительных и враждебных врат в чертоги Хозяина Черного леса. – Церемониал придумали! За мной, коллеги!

Этот участок леса, по которому они шли вперед, был совсем иным. Тут не хороводил бурелом, все выглядело ухоженным, словно кто-то время от времени здесь собирал мусор. А самое главное – тут высились ели и сосны. Стояли тесно и ровно. Воздух был изумительным. После дождя особенно остро пахло сосной, лечебной хвоей.

И тут случилось нечто, что поразило их куда больше, чем встреча с ведьмой у избушки. Ведьму они ждали, но этого?!

– Это что, асфальт под ногами? – изумился Крымов, башмаком разбрасывая вороха старых листьев. – Как такое может быть? Мы куда попали?

Они прошли еще немного по заметенной аллее.

– Только скамеечек и не хватает, а? – усмехнулся Долгополов.

– И детской беседки, – добавил Крымов. – Прямо дом отдыха какой-то. А я представлял, что лешие живут в полном бардаке.

– И я тоже, – подхватил Антон Антонович. – А тут эстет поселился.

Но асфальт был старым, потрескавшимся. Его положили тут давно – лет пятьдесят назад, а то и раньше. Они прошли вперед. На перекрестье здешних аллей стоял облезлый деревянный пионер из фанеры, промокший от дождя, и отдавал салют светлому будущему своей страны.

– Местный страж, – заметил Крымов. – Вечный оптимист.

Вороны носились над парком и громко и страстно галдели.

– Так вон скамейка! – воскликнул Василий Прыгунов и метнулся в ту сторону, где увидел буквально чудо.

– Да вы ясновидящий, Андрей Петрович! – в тон ему воскликнул Долгополов. – И беседка есть! Вон она!

Они стояли на запущенной детской площадке, да еще с покосившейся каруселью, где и лошадки застыли, и ослики, на которых давным-давно, в какой-то прошлой жизни, гарцевали маленькие мальчики и девочки. А с конусообразной крыши беседки мило капала вода, собираясь в лужицы.

– И мы что, в центре Черного леса? – поморщился Крымов. Пораженный до глубины души увиденным, он огляделся по сторонам. – А Леший где? Мать его. Может, и он особенный? Во фраке ходит, сигары курит, Армстронга слушает?

– Очень может быть, Андрей Петрович, очень может быть, – кивал куратор и командор Долгополов. – Чудеса в решете! А вы куда, Василий? Не отходите от нас далеко! Может, тут еще и гуси-лебеди мечутся – унесут вас на фиг! Потом бегай за вами, пристреливайся.

– Сюда! Сюда! – уже вопил со стороны, из-за кустарника, пытливый краевед. Он в один день открыл столько тайн родной сторонки, что и на жизнь ста других краеведов хватило бы. – Антон Антонович! Андрей! Сюда!

Долгополов и Крымов поспешно обошли вытянувшийся шагов на двадцать от одной запущенной аллеи до другой высокий кустарник.

– Мать честная! – не опуская ружья, пробормотал Антон Антонович. – Вот-те на!..

– Это же дольмен! – завопил с новой силой Василий Прыгунов. – Дольмен!

Чуть поодаль, за детской площадкой, возвышалось причудливое строение из камня высотой метра в три. Четыре плиты, и сверху, как продолговатая лепешка, пятая.

Прыгунов метнулся к строению, за ним последовали и старшие товарищи.

– Никакой это не дольмен, – подходя, сказал Крымов. – В дольменах бывают круглые дырки, Василий, как в голландском сыре, а в этом дольмене – двери. Железные, ржавые двери. Да еще с кодовым замком? Хорош дольменчик рядом с детской площадкой! Это что за ноу-хау из железобетона? Что скажете, Антон Антонович?

– Скажу, что в центре мрачного леса, да еще на краю земли обетованной, да еще рядом с детской площадкой такого строения быть не может. Не должно быть. В принципе. Но оно есть, коллеги. Я вижу, стало быть оно существует. Я даже могу его потрогать. – Долгополов похлопал по железобетонной стене. – И я не удивлюсь, если под нами, – он посмотрел себе под ноги, – кроется что-то невероятное…

– Что это значит – невероятное? – спросил Прыгунов.