Хозяин Марасы

Яростный вопль Игната заставил её рвануть с места едва ли не со спринтерской скоростью, но раздолбанный тротуар и страх разрушили все надежды на спасение. Лера запнулась ботинком о край выбоины и полетела наземь, неловко выставляя руки перед собой. «Только бы не перелом!» – вот и всё, что она успела подумать перед тем, как упала на холодный и грязный асфальт.

Вставай, живо! – рядом с лицом промелькнули рукава старой шинели – Игнат, забыв, что не может к ней прикоснуться, пытался поднять Леру. – Чёрт, чёрт! Ну же, быстрее! – в его голосе слышались и испуг, и бессильная злость. Девушка кое-как оперлась на руки, попыталась подняться, но сзади кто-то схватил её за намотанный вокруг шеи шарф и, чуть приподняв, со всего маха ударил головой об асфальт. Удар – несильный, но ощутимый – заставил Леру вскрикнуть от боли, а взгляд расплыться. Послышался слабый звон, в котором почему-то слышался перестук металлических спиц. Издалека слышался злой крик Игната, а совсем рядом, прямо над ухом, раздавалось чьё-то сопение, смешанное с сиплым матом. Лера вновь попыталась оторвать себя от асфальта, понимая остатками здравого смысла, что ей необходимо спасать свою шкуру и сопротивляться. В голове гудело, и лишь звучание голоса Игната позволяло оставаться в сознании. Она цеплялась за него, удерживалась на поверхности глухой темноты лишь благодаря ему и стремилась на звук родного голоса, пытаясь приподняться ещё чуть-чуть, отползти ещё ненамного! Руки в перчатках слабо шлёпали по асфальту, голова моталась из стороны в сторону и было сложно понять – куда ползти в стылой темноте.

Неожиданно нападавший прижал Леру к асфальту, наваливаясь сверху, и сквозь мутную пелену, охватившую сознание, она почувствовала, как по бедру скользит что-то холодное. А потом, вслед за острой болью, пришли холод и понимание – с неё только что срезали, а после и стащили джинсы. Страх забился внутри, лишая возможности хоть как-то соображать, превращая из человека в испуганное животное. Лера забилась, пытаясь вывернуться, но насильник вновь прижал, ударил кулаком по голове и начал стаскивать бельё. Затравленный, почти слепой от ужаса взгляд выхватил из темноты бледное, полное бессилия и отчаяния лицо. Игнат… Только не это, только бы не смотрел, не видел, как её… Как она сможет быть с ним рядом после того, как потеряет его уважение? Разве сможет он смотреть на неё как прежде, не видя вместо неё этот позор и слабость?!

Считала себя самостоятельной и сильной, умной… Получи сполна, идиотка!

Стыд и страх смешались. Зелёно-серый вердигри сплёлся с блёкло-жёлтым, плавым122 цветом, окунулся в черноту, и по-волчьи вызверился ярким кумачом. Окровавленная пасть щёлкнула клыками прямо перед лицом трясущейся от страха жертвы. Но Лера не имела права становиться жертвой! Нет.

Никогда!

Девушка резко рванула в сторону, выбрасывая вперёд руку и, прежде чем насильник снова прижал её к асфальту, она успела схватить ремень слетевшей сумки. Неистово барахтаясь, пытаясь высвободиться из-под навалившегося на неё тела, Лера тянула к себе сумку, в кармане которой лежал острый резак для бумаги. Всего лишь вытащить его и сдёрнуть колпачок! Чужие руки крепко сжали плечи, а колени принялись раздвигать чьи-то трясущиеся от нетерпения ноги. Лера, безумно мыча, зашарила в кармане, который, к счастью, так и не удосужилась закрыть. Вместо рукояти резака в пальцы сам собой лёг продолговатый, неровный предмет, заканчивающийся чем-то длинным и узким. Не соображая, что это и откуда, Лера выдернула его и, крепко сжав в кулаке, с размаху отвела руку назад, надеясь, что попадёт насильнику в бок. Тот закричал и тяжесть с плеч тут же пропала. Девушка вывернулась, путаясь в сбившейся куртке и спущенных к щиколоткам штанах, и ударила ещё раз. Мужской силуэт над ней вздрогнул и стал заваливаться на бок, крича и подвывая. Неожиданное чувство радости и наслаждение воздаянием окутали Леру и она, нависнув над мужчиной, вонзила ему своё оружие прямо в глаз. И только тогда, когда насильник затих, его жертва разглядела, что сжимала всё время в руке, увидела, чем спаслась. Серебряная заколка с халцедоновыми бусинами торчала из растёкшейся глазницы, а острый лепесток, предназначенный для зажимания волос, скрывался внутри черепа.

Лера! – Игнат буквально рухнул на асфальт рядом с ней. – Ты в порядке? Лера, ma cherie, не молчи, ну пожалуйста! Скажи хоть что-нибудь…

В ответ она лишь мотала головой, пытаясь не расплакаться от страха и отвращения. Трясясь и вздрагивая, она торопливо натягивала на себя располосованные колготки и джинсы. Руки дрожали, замёрзшее тело даже не чувствовало боли в длинной, глубокой царапине, оставшейся на бедре, а проклятые штаны будто стали на два размера меньше и не хотели натягиваться на ноги.

Прости, прости меня… Я…

З-заколка. За-за-зак-кол-ка, – бормотала девушка, пытаясь справиться с одеждой.

Ты о чём, Лер? – на лице призрака появился испуг.