Хозяин Марасы

Зато я иногда люблю делать и говорить не только то, что любит он, – Танила засмеялась. Рассветное солнце, уже почти утратившее розовые отблески и ставшее ярко-золотым, осветило молодую, весёлую девушку, которой вряд ли было больше двадцати лет. Огненные волосы пылали вокруг бледного лица, глаза блестели задором и ожиданием. – Так проведаешь?

Проведаю. Когда случай будет удобным. Тем более, что мне тоже интересно посмотреть на того, кто решил вмешаться в наши дела настолько грубым способом, – он вдруг замер, прислушиваясь к чему-то. – Мне пора. Удачи тебе, Танила. Заглядывай к нам.

Я подумаю, мальчик. Жаль, что тебе приходится так быстро меня покидать, – она кивнула ему и снова уткнулась в вязание. Сорокалетняя женщина, наслаждающаяся морем, утром и любимым делом. Фиалковое переплетение нитей всё росло, удлинялось, и маленький паучок, бежавший по краю лежака, не заметил, как потерялся в пушистой сети. Ещё один.

* * * * * * *

Вокруг были камни, внизу тоже, и наверху. Каменный саркофаг на двоих. Темнота, так похожая на могильную, рассеивалась лишь слабым свечением выжившего пушистого мха, да отблесками на кусках везувиана, которым совсем недавно хвалился рыжий и весёлый Дэй. Камни давили, нависали над людьми, стремились доделать начатое и Марта, лёжа на ободранной спине, чувствовала, как смерть ласково смотрит на неё, ждёт, когда та намучается и сама запросится прочь из-под обвала. А над ней, подпирая спиной грозящие обвалиться обломки, нависал хозяин острова. Грязный, с ссадинами на лице и руках, в порванной рубашке, по которой расплывались красные пятна, он стоял, упираясь коленями и ладонями в неровный пол, а под ним, стараясь не всхлипывать, лежала самая глупая женщина на свете.

Простите, простите меня! Пожалуйста, я так виновата, – Марта бормотала извинения, закрыв лицо ладонями и сотрясаюсь крупной лихорадочной дрожью.

Mia bambina41, – с небольшим напряжением в голосе проговорил Лоренцо. – Я безмерно благодарен вам, и нисколько не злюсь за это досадное, – он медленно выдохнул, – недоразумение.

Не издевайтесь… – еле слышно попросила Марта, предпринимая напрасную попытку съёжиться как можно сильнее, чтобы не касаться ногами его коленей.

Если бы не ваш экспрессивный, глупый, но такой искренний поступок, то сейчас я бы по частям сжигал вашу сестру и её amante.

Я бы вам помогла, – просипела Марта. – Мы умрём здесь, и всё из-за меня! Всё всегда из-за меня!

Оставьте истерику дурочкам, Марта, – резко отбрил Лино. Подобная крайность далась ему тяжело – замерев на долгие три с половиной минуты, он явно боролся с болью и лёгкими, которые не желали принимать в себя насыщенный пылью воздух. – Или вы действительно хотите сдохнуть тут, под завалом, в обнимку со старым козлом?

Его тихий голос заставил Марту вздрогнуть – она напряжённо следила за дыханием Лино, за слабой дрожью в напряжённых руках, боясь того, что всё это оборвётся. И ей не страшно было умереть под камнями. Ей было страшно, что умрёт он.

Зачем вы так о себе?! – искренне удивилась она, на миг забыв о своих душевных терзаниях и муках клыкастой совести. Она отняла руки от лица, впервые после падения взглянув на Лино. Хотя его лицо и было на расстоянии двух ладоней, не больше, она еле различила его черты. Тёмные пятна, то ли кровь, то ли тень. Чуть поблескивающие зубы за приоткрытыми губами, и почти закрытые глаза, как чёрные провалы. – Козёл, это что-то похотливое, мерзкое, – её передёрнуло. – Вроде Этьена. А вы… – она замялась. То, что синьор Лино не испытывает к ней чисто мужского интереса, стало понятно почти сразу, как только они втроём, вместе с его сыном, поднялись на площадку маяка. В этом-то Марта была уверена. Зачаточное женское чутьё, позволяющее определять подобные вещи, ясно говорило об этом. Ни в словах, ни в действиях Лоренцо не было ничего, что хоть как-то походило бы на обольщение. Внимание – да. Понимание – тоже да! Но не больше, и это было чудесно. Марта тихо засопела, собирая остатки смелости, и произнесла: – А вы ни капли на козла не похожи. И не старый вы нисколько. Сколько вам?

Не скажу, а то испугаетесь, – он то ли закашлялся, то ли хрипло рассмеялся. – Не бойтесь, Дэй вытащит нас.

А если его тоже завалило? Или Сандра с Этьеном что-то сделали с ним?! – в голосе Марты появились истеричные нотки. Ещё чуть-чуть, и она сорвётся.

Во втором я сильно сомневаюсь, а первое… Нет, я слышал его шаги, когда он поднимался. Так что скоро он уже начнёт извлекать нас отсюда, девочка, – медленно и мягко проговорил мужчина. Лино чуть поменял положение головы и камни над ними опасно зашелестели. – Не знаю, как вы, а я тут помирать не хочу. На кого же я оставлю остров? На своих негодяев?!

У… у вас несколько детей? – осторожно уточнила Марта, отвлекаясь от мыслей о своей неприглядной смерти. Она понимала, что Лоренцо заговаривает ей зубы, чтобы она не ударилась в опасную истерику, и была ему очень признательна за это. Крики и размахивание руками могли убить их вернее, чем если бы Лино расслабил руки. Камни вниз – людей нет.