Хозяин всего нашего

– Но как вы оставите нас здесь, мы же поумираем?

– Не драматизируйте, госпожа, это у вас истерика. Оставьте меня.

– Ума и совести у вас нет.

– Оскорбляйте, мне какая разница. Я ушел, а вы остались, – знаете, как в песенке поется.

– Не знаю такую песню. Прошу, не оставляйте нас.

– Ага, теперь вы просите.

Водитель обернулся, чтобы посмотреть, кто сидит в автобусе, который он собирался бросить.

– Ладно, посмотрю, что я могу сделать…

Я была на грани слез. Парень в шапке сидел неподвижно, уставившись в телефон, а мальчик проснулся и шептался с дедушкой. Как будто меня одну беспокоила ситуация, в которой мы оказались. Может быть, я в самом деле драматизирую. Как они так легко это переносят, будто мы остановились средь бела дня на светофоре. Не волнуются. Я бы хотела уметь сейчас предаться метели и мутному небу, в котором простиралась красная линия – выглядело, будто небо лопнуло. Странное небесное явление – может, из-за света отдаленного пригорода, о котором я знала, что он есть, но которого не было видно. Не было видно и горизонта – только армада густо мчащихся снежинок и темные серые тучи, из которых они летели.

– Я повезу мальчика, – сказал водитель и пошел за ним. Мальчик двинулся за незнакомым человеком, а дедушка крикнул адрес и уткнулся в воротник поношенной куртки на меху, какие носили лет двадцать назад. Ненужная куртка сына, – подумала я.

Мальчик, выходя, махнул дедушке, и водитель нажал на кнопку. Дверь закрылась, и снег перестал залетать в автобус. Мы остались одни, в плену. Было непохоже, чтобы кто-либо из двоих мужчин был расположен к беседе. Мне требовалось общение, оно успокаивало меня. Всего лишь краткий разговор, краткий обмен репликами. Как они могли сохранить самообладание? У меня сжималось горло, меня обуревал страх. Мы в самом деле можем остаться здесь до утра, замерзнуть. Спать нельзя ни в коем случае, это единственное, что я знаю. И нужно двигаться. Я стала ходить по автобусу. Вперед, назад, вперед, назад, вперед, назад…

– Хватит! – прикрикнул парень с наушниками. – Вы мне на нервы действуете, поднимаете панику.

– Ситуация серьезная, – вырвалось у меня, и на глаза навернулись слезы.

– Это не так. За нами кто-нибудь приедет.

– Не приедет. Никто не знает.

– Перестаньте! – крикнул парень с такой силой, что мне пришлось обуздать панику.

Я укуталась в куртку и села на холодное сиденье из красного пластика, не переставая плакать от страха и бессилия. Дедушка собрался было что-то сказать, но передумал. Я смотрела в занесенное окно. Если бы мне не было так стращно, если бы мы не были в плену, без выхода, – метель, тяжелое небо, что не переставая сыплет снежинки, пробудили бы во мне любовь к жизни. Сила природы в двух тонах. Снег, ветер и дождь, палящее солнце – это дары, на которые мы не обращаем внимания. Они рождают во мне чувство присутствия при величии природы, что раскрывается перед нами и дарит нам самое лучшее, напитывает нас жизнью, обновляет нас. Как прекрасно, когда идет ливень или град! Тогда я широко открываю окно в ванной и радуюсь, что на меня попадают капли, с силой отлетающие от эмали ванны или дерева подоконника. От откосов отскакивют ледяные шарики и летят мне в руки, лицо, шею… Деревья клонятся, фасады темнеют, а зеленый цвет редкой травы приобретает глубокий оттенок. Дожди прекрасны, и снег прекрасен.

– Вы работаете в библиотеке? – обратился ко мне парень, садясь рядом со мной.

Я посмотрела на него. Не знаю, что меня больше удивило: то, что он подошел и заговорил со мной, или то, что он меня явно знает или по крайней мере слышал обо мне и сопоставил факты. Откуда ему знать меня?

– Да.

– Я вас сразу узнал.

– Разве мы знакомы?

– Ну… за руку мы не здоровались, но да, однажды встречались. Даже два раза, но в тот второй раз вы меня не видели. – Юноша вмиг сделался вежливым. Чего он хочет от меня? Он в одночасье преобразился в любезного соседа.

– Извините, я не помню. Полагаю, мы виделись в автобусе?

– Нет, мы виделись в библиотеке.

Это невозможно. Конечно, невозможно. Меня прошиб пот, холод разлился по всему телу, начиная с головы и вниз, до конца, до кончиков пальцев на ногах.

– Я был в библиотеке, и вы дали мне книгу, – спокойно сказал юноша, хотя было очевидно, что я снова нервничаю. Он сдерживал себя, чтобы не показать вида. – Я взял «Три сестры», вы мне посоветовали.

– «Три сестры»?

– Почему вы все время удивляетесь, что с вами? Да, «Три сестры». Вы сказали, что Чехов – беспроигрышный вариант. Сказали и улыбнулись.

Я смотрела на него и пыталась дышать, уверенная, что сейчас, прямо сейчас проснусь. Конечно: все было похоже на сон. Метель, в которой оставил нас водитель, незнакомцы, Чехов… Все это сон. Я смотрела на юношу и ждала, когда раздастся сигнал. Какой угодно сигнал. Будильник моих часов, которые наверняка тикают рядом со мной, а я их не слышу, звук, означающий конец рабочего времени, когда открываются двери загадочного мира белой библиотеки, белой, словно метель, белой, словно густые облака, из которых сыплются снежинки, необозримое море снежинок.