Храм Гроба Господня

Кавелин: «Тяжелые железные двери храма уже были отворены настежь; у них вежливо встретили нас хранители ключей – турки в своей типической одежде, т. е. в чалме, пышных халатах, золотистых шалевых поясах. Определенная годовая плата могла бы теперь уволить храм Святого Гроба от присутствия этих мусульман, если бы не упомянутые выше несогласия христиан между собою, несогласия, которые, надобно признаться с болезненным сердцем, служат поводом к тому, что в этих представителях права сильного над слабы ми – мусульман над христианами приходится видеть не угнетателей, а щит, оберегающий промыслительно Гроб Господень от еще более возмутительных сцен, которых примеры бывают почти ежегодно. Какое грустное ручательство должного уважения к святейшему из всех святых мест! Какая строгая кара, вызванная очевидно в наказание за нарушение между христианами „союза любве“, связывавшего учеников Христовых! Эта мусульманская стража при колыбели христианства – как бы напоминание языческой стражи Пилата при Гробе того же Господа! Поводом к ней было неверие, – и вот по судьбам промысла Божия доныне неверные оберегают подобающее уважение к вере!.. Дивны дела Твоя, Господи!.. Турки сидят важно в самой церкви, по левую сторону от двери, на диване, покрытом богатым ковром. В большие праздничные дни, во время церковных процессий наблюдают за порядком в храме, а в обычное время от нечего делать ограничиваются курением наргеле, запивая кофеем, который готовится тут же на жаровне в дверях самого храма».

Кавас в парадной форме

Смышляев: «При входе, налево, помещается грязная софа, на которой сидят и лежат сторожа турки, обыкновенно занятые курением табака и игрой в кости и шашки». С каких же пор восседает и возлегает «мусульманская стража при колыбели христианства»? Разные источники по-разному называют дату передачи ключей от ХГГ под мусульманский контроль. То ли 1192 г., то ли 1245 г. Предание гласит, что хранить ключи было поручено уважаемому семейству Джуде, проживающему возле храма, а отпирать-запирать храм было поручено уважаемому семейству Нуссейбе, также проживающему возле ХГГ. И традиция сия передается из поколения в поколение. В прежние времена, правда, стражники брали мзду с каждого христианина, посещающего ХГГ. Уже в 1335 г. путешественник и историк Ибн Баттута* описывает этот обычай: «Таков закон, что каждый христианин, посещающий данное место, обязан платить налог мусульманам и возмещать таким образом ущерб…» Храм открывали только по праздникам или во время «паломнических сезонов». Монахов, несших службу в храме, оставляли взаперти неделями, а то и месяцами. Еду им передавали через специальное отверстие в дверях – единственное средство связи с внешним миром. Впрочем, за дополнительный бакшиш двери отпирали и во внеурочное время. Сами стражи, если вход в ХГГ был заперт, устраивались снаружи на специальной массивной каменной скамье. Когда в 1867 г. это сооружение, по инициативе французского посла, было демонтировано, и под ним – ура! – обнаружили захоронение крестоносца Филиппа де Обиньи, могильная плита коего уже заслужила отдельный рассказ (см. главу 56).

Двери ХГГ

В 1831 г. египтяне захватили власть на Святой земле, и новый наместник Ибрагим-паша, приемный сын египетского хедива** Мухаммеда Али, повелел об отмене денежного побора и свободном входе в ХГГ для всех желающих круглый год.

Но стража осталась, как подтверждение незыблемости традиций. Каких, спросите? Извольте: местное мусульманское предание гласит, что первые стражники у врат Кениса аль-Кияма (Храма Воскресения) появились ровнехонько в 638 г. от рождества Христова, когда город перешел под владычество халифа Омара ибн аль-Хаттаба, и с тех пор глаз с ХГГ не спускают. В их обязанности входит и сопровождение в храм важных процессий. Тогда стражи облачаются в трационную форму османских кавасов, главным атрибутом которой является феска**.

Вот что рассказывает потомственный страж Ваджих (Вадж) Нуссейбе:

«Это началось в 638 году. Тогда халиф Омар ибн аль-Хаттаб, владыка огромной мусульманской империи, взял Иерусалим после двухлетней осады. Вслед за своим предводителем прибыло сюда и знатное семейство Нусейбе.

Когда мусульмане вступили в Иерусалим, навстречу к ним поспешили православные греки. Сам патриарх Сафроний изъявил желание приветствовать наших старейшин. В Иерусалиме им устроили такой прием, какой только при византийском дворе умели. Потом Сафроний пригласил халифа Омара и всю свиту в храм Гроба Господня. И показал самые сокровенные христианские святыни: Камень Помазания и Голгофу.

В честь гостей отслужили молебен. Патриарх Сафроний и халифу предложил помолиться. Но тот отказался. Вышел из храма – и поднял камень, прямо из груды мусора поблизости. Подбросил его вверх. И там, где лег камень, немного южнее, возвели деревянную мечеть Омара.

Изображение ключа от ХГГ на одной из створок шкафа кавасов