Хранитель подземелий

Когда Рейген Саламандр узнал о случившемся, царь скиарлов выдал немедленное распоряжение выстроить новые суда заместо недостающих и приводить армаду в боеготовность. Сам же он с помощью брата в скором времени собирался телепортироваться на место переговоров правителей народов Ранкора. Глоддрик же, узнав о разборках магов у доков, был вне себя от ярости, бессилие перед магами ставило его в тупик и выводило из себя. Особенно его злило то, что человек, которого он считал врагом своей родины и соотечественников, оказал в этой ситуации незаменимую помощь, не только предотвратил ущерб военной мощи скиарлов, но даже ликвидировал одного из ближайших приспешников Варзхела, Скрола Ядовитого, который успел своими варевами доставить немало хлопот всем, ратующим за Союз и Ранкор. При встрече с бывшим наставником Эрлингай сдержанно поблагодарил его за содействие, а Шаабан пожелал Алагару обрести Илгериаса внутри себя и не забывать молиться, чтобы не вернуться на кривую дорогу, которой он столько времени шел сам и вел других. Лишь Глоддрик сказал напрямую то, что считал нужным.

– Учти, – устремив взгляд своего одинокого красного глаза в очи Алагара того же цвета, он почувствовал в них желание дать отпор, что лишь сильнее его взъярило, – если думаешь, что заслужил доверие этой заварушкой – ошибаешься.

Алагар развел руками:

– Я и не стремлюсь завоевать чье-то доверие, Ганрайский Демон. В особенности твое. Достаточно того, что я делаю и буду делать, что должно.

Глоддрик молча продолжал смотреть в упор на Алагара, мысленно обкатывая его слова, пытаясь понять, отчего столь непохожий на него человек только что изложил принцип его, Глоддрика, жизни. Не проронив ни слова, Глоддрик обошел неприятеля и, на мгновение остановившись, обернулся и сказал:

– Ты отправишься в Звездный Град. С нами. Дела ждут.

Алагар облегченно улыбнулся и кивнул. Это распоряжение означало то, что ему, несмотря на все прегрешения, судьба дала шанс искупить вину.

Глава 25: «Поднять щиты!»

1693 год. Земли Севера. Драконовы Горы. Конец Северной войны.

Дождь беспощадно хлестал его по лицу. Воин, наводящий ужас на всех врагов Союза людских королевств, заставлявший стынуть кровь в жилах даже тех, кого он защищал, лежал ничком, зарывшись окровавленным лицом в кашу из размытой водой грязи. Вместо одного глаза зияла кровавая дыра, на боку был глубокий порез, а плечо пробил арбалетный болт, который он так и не смог вытащить. Ему должно было быть адски больно, но, проваливаясь в забытье, он не ощущал ничего, кроме легкости, словно он парил над облаками в невесомости или плыл на плоту, раскачиваясь на волнах. Глоддрик Харлауд, Ганрайский Демон, первый фехтовальщик Союза и едва ли не самый яростный, жестокий и неукротимый боец своего времени, был совершенно беспомощен.

Над телом обессиленного воина склонились трое статных мужей. Это были крестьяне, жившие в одной из предгорных весей. Они держали наготове оружие – вилы и два топора, боясь, что незваный гость в любой момент может подняться и наброситься на них.

– Это он, клянусь всеми богами, – сказал рыжебородый детина с вилами, – Ганрайский Демон!

– Похож, – согласился староватый селянин, прищуривая выцветшее око, – седой весь, хоть и не старый, да патлатый, как гребаный леший.

– И форма на нем вражеская, – добавил другой лесоруб, – либо это тот самый выродок, что наших перебил сотни, либо Союзный лазутчик. Убьем его, пока не очнулся, а, мужики?

– Погоди, – проскрипел старый, – может, связать его и выдать солдатам Грора Свободолюбца? Может, он сможет принести пользу стране.

– Пользу, – усмехнулся дюжий лесоруб, – война проиграна, батек. Короля грохнули, а Союзные собаки рыщут по всему Северу. От нас уже ничего не зависит.

– Но не оставим же мы в живых одного из этих ублюдков? – сказал старик, – не быть мне северянином, если я не раскрою башку этому нелюдю, который осмелился осквернить нашу священную землю своим присутствием!

– Мне без разницы, – повел плечами лесоруб, – убей его, если хочешь. Хотя, кажись, он и сам сдохнет скоро. Потрепали парня конкретно.

Кровавые разводы, размываемые дождем, были тому свидетельством.

– Да нет! – усмехнувшись, старик покачал головой, – если это и в самом деле Ганрайский Демон, то запросто выкарабкается, гад. Но ничего, он не жилец.

Дед занес вилы над шеей Глоддрика, все так же валявшегося без чувств, собрался уже оборвать нить жизни израненного воина.

– Оставь его! – раздался повелительный крик.

Неспешным шагом в их сторону направлялся деревенский друид. В темном плаще, седобородый, он опирался на исчерченную рунами клюку и крайне неодобрительно оглядывал односельчан.

– Чтобы добить лежачего, много смелости не надо.

Старик с вилами вскинулся, оскалив зубы, он двинулся на друида:

– Этот кусок дерьма убивал наш народ! Он пришел забрать нашу свободу. Какая смелость в том, чтобы пощадить этого…

Друид провел рукой снизу-вверх и вкрадчиво произнес.

– Ты не убьешь его. Мы не убиваем беззащитных.

Старик замялся, а затем отбросил вилы и сплюнул: