Хранитель подземелий

– Командор теснит рогатого, – с восхищением сказал Кандал.

– Погоди, – крепко держа тяжелый щит, с натугой сказала Энмола, – это еще ничего не значит.

– Глоддрик победит, – лишенным сомнений тоном утверждал Драконобой, – иначе и быть не может.

Стакуга шел назад, но и у Карателя запас сил был не бесконечен, к тому же, возраст давал о себе знать. Когда Глоддрик начал выдыхаться, он понял, что Стакуга тут же пойдет в контрнаступление и с высокой вероятностью сможет его серьезно задеть, поэтому в последний удар вложил всю силу своей жилистой и крепкой руки. Стакуга этот удар встретил ответным выпадом меча с полного разворота, клинки сшиблись, а обоих воинов сила удара отбросила на несколько шагов. На мече Глоддрика среди уймы других образовалась новая зазубрина.

Равшары вопили без устали, как и северене. Горхолды под ровный гул стучали по земле древками копий, Каратели молчали, с едва заметным оцепенелым ужасом глядя на развернувшийся поединок. Стакуга снова оскалил зубы и зарычал, наклонился вперед, хватаясь за длинную рукоять обеими широкими лапами, напряг мышцы ног. Глоддрик расплылся в широкой улыбке нечеловеческого вида – так улыбались лица демонов, вырезанных на стенах в катакомбах Азрога.

– Нападай! – выкрикнул Глоддрик, прокрутив в руке меч и заводя держащую его руку за спину.

Стакуга разъярился от снова брошенного ему вызова и метнулся в лобовую атаку. Во всех, с кем он доселе сражался, Стакуга отчетливо видел страх, даже в Шаабане он промелькнул на несколько мгновений во время их былой схватки. Его напористая жестокость, остервенелое желание измельчить врага в мясной фарш ломала боевой дух и волю противника. С Глоддриком было не так – этот человек не умел бояться. Глава Карательного Отряда наслаждался боем, как любимой игрой – по сути для него это и была игра.

Косой удар меча не задел Глоддрика – тот в последний момент уклонился рывком в сторону, одновременно с этим делая шаг в сторону Стакуги и ударом свободной руки в челюсть едва не сбив его с ног. Кровавая слюна брызнула вместе с выпавшим зубом, но Стакуга быстро вернул равновесие и с диким ревом бросился на матерого Карателя. Восходящим ударом снизу-вверх он нацелился вскрыть ничем не защищенную брюшную область Глоддрика, тот ударил навстречу вертикальным ударом вниз, стремясь перерубить ведущую руку равшара в движении, но в последний момент равшар сделал кувырок влево, уходя от встречного удара и полоснул мечом снизу по ногам вражеского воина. Глоддрик отбил первый удар, но второй с быстротой молнии рассек бедро его здоровой ноги. Хлынула кровь.

– Он его достал, – ахнула Юкиара, которой со стены удалось разглядеть неудачу Глоддрика.

– Ходить, вроде, сможет, – сказал Керрис Галарт.

– Глоддрик, старый хрен! – выпалил Эрлингай, – что же ты так сдаешь. Лучше б я пошел биться.

– Вы плохо знаете моего брата, – ответил им Ревиан, – даже без ног и рук он возьмет клинок в зубы и будет сражаться им.

Ганрайского Демона боль лишь раззадорила, он рванулся на самую ближнюю дистанцию и двинул коленом равшара под ребра, тот со свистом выпустил воздух, от следующего удара ушел лишь оттолкнувшись обеими ногами от земли, но избежать ранения не смог – иззубренное лезвие Глоддрикового меча рассекло ему лицо наискось. Глаза равшара остались целы, но от скулы до подбородка на его лице зиял глубокий разрез, сочившийся кровью, что не переставала капать на землю. Глоддрик не обращал внимания на боль, по-прежнему опираясь на раненую ногу. На его разрезанной штанине уже образовалось темное кровавое пятно, к щиколотке стекались несколько красных струек. Стоял Глоддрик по-прежнему твердо.

Стакуга поднялся, утер кровь с лица и, обнажая окровавленные зубы, сказал:

– А ты быстрый, зараза!

– Не во всем, – скривил рот в полуулыбке Глоддрик.