Хранитель солнца

Перед железнодорожным переездом стояло несколько машин, ожидая, когда переезд откроется.

Шлагбаум был опущен.

– Ну что это такое! – нетерпеливо ворчал Михаил. – Почему нас не пропускают? Мы же очень торопимся…

– Скоро пройдет поезд, – отозвалась Надежда.

Действительно, на путях появился товарный состав. Он шел очень медленно, и был, казалось, бесконечным. Мимо проплывали цистерны с горючим, открытые платформы и вагоны.

Михаил вертелся на сиденье, бормоча ругательства.

– На, охладись немного! – Надежда протянула ему запотевшую бутылку воды.

– Миша, ты, может быть, есть хочешь? – спохватилась Лидия. – Я захватила бутерброды…

– Мне не до еды! – вспыхнул Михаил. – Она там, может быть, умирает, а я буду есть твои бутерброды? Как ты можешь мне такое предлагать? Да мне кусок в горло не полезет!

– А с чем бутерброды? – осведомилась Надежда.

– С ветчиной, а что?

– Да так, ничего…

Наконец, шлагбаум поднялся.

Лидия проехала через железнодорожный переезд, обогнула служебные здания станции Кустовая и свернула к пустырю, посредине которого возвышалась мрачная, красно-кирпичная махина старой водонапорной башни.

Пустырь был огорожен дощатым забором, на котором тут и там виднелись грозные предупреждения:

«Не входить! Опасно для жизни!»

– Видите, что написано? – проговорила Лидия. – Не входить… может быть, там и правда опасно…

– Мало ли, что там написано! – отмахнулся от нее Михаил. – Я все равно пойду, а вы как хотите…

– Нет уж, мы тебя одного не отпустим!

Вся троица выбралась из машины. Прежде чем захлопнуть дверцу, Надежда повернулась к Лидии:

– Кажется, ты что-то говорила про бутерброды. Если ты не против, я их возьму.

– Да? Ты есть, что ли, хочешь? – Лидия удивленно взглянула на нее. – Ну, возьми, конечно…

Надежда молча сунула в карман пакет с бутербродами.

Они подошли к забору, пошли вдоль него в сторону ворот.

На воротах, однако, висел большой амбарный замок.

– И что теперь? – протянула Лидия. – Ворота заперты! Как мы туда попадем?

– Да через них так и так не стоило идти. А вот тут есть более подходящий проход… – И Надежда показала на доску забора, которая висела на одном гвозде.

– Как-то мне это не нравится… – пробормотала Лидия.

– Я тебя не заставляю туда идти! – воскликнул Михаил. – Я прекрасно справлюсь один!

Он отодвинул доску и ловко протиснулся за забор.

Лидия вздохнула и пролезла следом.

Надежда полезла последней – и чуть не застряла.

«Нет, все же нужно есть меньше мучного и сладкого!» – подумала она, завистливо глядя в спину Лидии.

Спина была прямая, и талия имелась, а все остальное тоже не висело и не колыхалось. Надежда грустно подумала, что хотела бы она иметь сзади такой же вид, но тут же опомнилась.

Надежда Николаевна Лебедева была женщиной независтливой. И мало кто знал, что такое неприятное чувство, как зависть, она извела логическим путем. То есть как только почувствует она ростки зависти, к примеру, вот как сейчас, глядя на более стройную подругу – сразу следует вспомнить, что Лидия одинока, что ее в свое время сильно обидел муж и что теперь у нее и друзей-то близких нету, потому что раньше все были общие.

Так что если задать себе прямой вопрос: хочет ли она поменяться жизнью с Лидией? То есть баш на баш? С ее одиночеством, трудной беспокойной работой, но зато она стройная и спортивная. Да ни за что на свете! Так что и завидовать не надо.

От этой мысли Надежда повеселела и бодро припустила вперед.

Пустырь за забором был усеян кирпичной крошкой, строительным мусором, арматурой и какими-то ржавыми деталями неизвестных устройств и приспособлений.

Михаил торопливо шел к башне.

– Осторожно, не подверни ногу! – озабоченно проговорила, догоняя его, Лидия.

И тут из-за башни появилась большая лохматая собака и огромными скачками понеслась навстречу незваным гостям.

Михаил испуганно попятился и отступал, пока не налетел спиной на Лидию.

– Ты же знаешь, как я отношусь к собакам… – проговорил он дрожащим от страха голосом. – Не зря там было написано – опасно для жизни…

– Да я и сама их не очень… – отозвалась Лидия.

Собака была уже совсем близко.

Она бежала, оскалив пасть, и при этом не лаяла, и это было особенно страшно.

Тут бывших супругов догнала Надежда.

Она обошла их, встав перед собакой, и достала из кармана пакет с бутербродами.

– Ты с ветчиной любишь? – приветливо обратилась она к собаке.

Та резко остановилась, затормозив всеми четырьмя лапами, убрала клыки и облизнулась.

– Вижу, что любишь! – и Надежда бросила ей первый бутерброд.

Собака поймала его на лету и сожрала в одно мгновение.

– Ловко! – одобрила Надежда. – Тебе бы в цирке выступать!

С этими словами она бросила второй бутерброд, с которым собака справилась так же быстро.

После чего подошла к Надежде вплотную и умильно заглянула ей в глаза – мол, у тебя больше нет таких вкусных бутербродов?

– Есть, – успокоила ее Надежда и потрепала собаку по загривку. – Ты ведь хорошая собака, правда? И мы с тобой будем дружить!

Она нащупала на ошейнике металлический жетон и прочитала:

– Гера… вот как тебя зовут! Ну, что, Гера, друзья?

Гера завиляла хвостом.