Хранители мира

– Боюсь, что нет. Когда я сюда пришёл, их уже не было. Ручеёк, который я раньше охранял, высох сотни кукушкиных лет назад. Я долго бродил по свету, пока не нашёл этот замечательный дуб. Он был совсем заброшен, и я решил в нём поселиться. Знаю только то, что мне рассказали местные жители: водяная полёвка, зимородок да ещё выдры, которые живут у Гремучей Мельницы. А уж куда подевались другие наши сородичи, так и вовсе ума не приложу. Я тоже вроде вас – давно гадаю, не последним ли остался в Зелёном Мире. Мне бы совсем этого не хотелось.

Дождевик помрачнел.

– И нам тоже. Раньше нас было так много – помнишь? Каждый ручеёк, каждый овражек, каждую рощицу охранял кто-то из наших. Каждый луг, каждый пруд, уголок любого поля был чьим-то любимым, особенным местом. Когда-то мы жили повсюду, но ты первый из наших сородичей, кого мы встретили с тех пор, как ушли из дома. И теперь я думаю: а вдруг все остальные уже стали невидимыми, как понемногу становлюсь и я?

– А может, просто решили где-нибудь отдохнуть? – с надеждой предположил Щавель. – В любом случае нас теперь четверо – и это просто отлично, просто замечательно. Доказывает, что все мы ошибались и бояться нечего. Вы ведь поживёте у меня? Ну пожалуйста! Мне тут так одиноко! Хетти старается меня развлечь, но вы же знаете, пауки не очень общительны.

– Ну… э-э-э-э, – сказал Дождевик, обводя взглядом мотки бечёвки, куски пластиковых бутылок, непонятные обрывки и осколки и прочий хлам, которым была завалена комната. – Видишь ли, дело в том…

– Дождевик хочет сказать… э-э-э… – неловко вмешался Мох. – Что мы, конечно, были бы очень рады и это мило с твоей стороны, но…

– У тебя везде валяется старое барахло! – не сдержался Вереск. – Мы просто не можем тут жить!

Повисла короткая пауза, во время которой Дождевик попытался насвистеть какой-то мотивчик, а Мох чуть не провалился сквозь землю от смущения. Но вместо того чтобы обидеться, Щавель вдруг расхохотался и подлил Вереску бузинной настойки в чашу из ореховой скорлупы.

– Что верно, то верно. У меня за годы накопилось много всяких штуковин. Но это вовсе не барахло, а полезные вещи, и я прекрасно знаю, что и где лежит. Видите ли, я изобретатель. Я придумываю разные механизмы!

На улице вечерело, и друзья немного озябли. Поэтому они закрыли входную дверь, разожгли огонь в очаге и при его свете быстро осмотрели мастерскую – отдельную комнатку в задней части дуба. В ней Щавель собирал всевозможные приспособления (иногда они даже работали) и придумывал вещи, которых раньше не было. Почётное место занимал громоздкий прибор, который позволял заглянуть за угол при помощи мелких осколков зеркала («Очень удобно следить за врагами!» – пояснил Щавель). Рядом лежала штуковина, похожая на двузубую вилку; с её помощью можно было проверять на спелость стебли ревеня, чтобы не приходилось морщиться от кислятины. Тут же стояло колесо для жука (похожее на колесо для хомячка, только гораздо меньше). Чтобы энергия вращения не пропадала, к оси колеса был приделан ремень передачи. К нему можно было подсоединить другие устройства, например машину для закупорки раковин с наливкой или прибор для колки орехов. Для работы требовался сущий пустяк: чтобы жуки согласились бегать в колесе (к сожалению, уговорить их пока не удавалось). На полу мастерской раскинулся полусобранный корпус довольно внушительной лодки, оснащённый колесом с лопастями.

Многие изобретения Щавеля требовали доработки, а некоторые были явно неудачными. И всё-таки Мох, Вереск и Дождевик прониклись неподдельным восхищением. Их новый друг оказался таким умным!

В тот вечер после ужина хозяин и трое его гостей забрались в спальные мешки и устроились поближе к огню. Он почти погас, но угли ещё светились, обогревая маленькую комнату. В полумраке смутно виднелись горы ценного сырья, накопленного Щавелём. В углу поблёскивала паутина. Там сидела восьмиглазая и восьминогая Хетти.

– Ну и что теперь? – спросил Вереск. – Мы так надеялись, что сельские родичи помогут, а они куда-то переехали.

Щавель был очень рад компании. Ему совсем не хотелось, чтобы гости уходили. Что, если им задержаться на несколько дней? Может быть, они заметят, какое чудесное место Шальной Ручей, и решат остаться навсегда?

– Поживите у меня, пока мы не расспросим местных жителей. Вдруг они знают новый адрес ваших кузенов или встречали ещё кого-нибудь из тайного народца?

– По-моему, отличная идея, – сказал Мох, которому ужасно хотелось разобрать вещи и привести себя в порядок, а может и остаться тут насовсем, если получится. Приключения – это, конечно, здорово. Но если ты по природе домосед, то скоро затоскуешь по уюту, покою и безопасности.

– Мы бы рады, – сказал Вереск. – Но ведь нам надо найти ответ и…

Но Дождевик его перебил:

– Спасибо, Щавель. Мы с удовольствием у тебя погостим. Моим старым костям нужен отдых. Но и Вереск прав: мы нигде не можем поселиться, пока не поймём, что с нами происходит.

11. Месяц на природе. Эдди приносит важную новость