Хранительница историй

Проходит всего несколько секунд, но Дженис кажется, будто она простояла на противоположной стороне улицы целую вечность. Сейчас ей нужно перейти через дорогу. Она старается сосредоточиться. Именно так и происходят аварии. Люди думают о своем, не глядя шагают на проезжую часть и – бум! Дженис представляет, как автобус подбрасывает ее высоко в воздух, будто в черной комедии, и таким образом приканчивает ее, прежде чем она успевает сказать водителю хоть слово. Почему-то эта мысль заставляет Дженис рассмеяться в голос. Водитель автобуса, видимо, заметил, что она в веселом настроении, сразу расправляет плечи и улыбается ей. Дженис бросает бдительный взгляд вправо, потом влево и шагает через дорогу. Преодолевая короткое расстояние до подъезда, Дженис чувствует себя так, будто шествует по подиуму. Этот самый подиум частенько является ей в страшных снах: ее выталкивают туда в разгар модного показа, и ей не остается ничего другого, кроме как брести по нему с ведром и шваброй наперевес. В этих сновидениях Дженис всегда одета в свои самые затрапезные вещи и никогда – в красный свитер.

Мысли о подиуме отвлекают Дженис и тем самым помогают ей добраться до дома в стиле ар-деко. Следующие слова она произносит по трем причинам: больше ничего ей в голову не приходит, она надеется, что они заставят водителя улыбнуться (тот снова занервничал), и, наконец, это их слова – ее и его:

– Ой, это вы!

Водитель и впрямь улыбается, а потом робко произносит (все-таки легкий шотландский акцент Дженис не померещился):

– Надеюсь, мое появление вас не смутило.

– Откуда вы знали, что я буду здесь?

– Я же водитель автобуса.

– Знаю. – Дженис хочет спросить, не преподавал ли он раньше географию, но сейчас неподходящий момент. – Но почему вы ждали меня именно на этом месте?

– Сегодня ведь четверг, – отвечает водитель с таким видом, будто это все объясняет.

Дженис глядит на него с недоумением.

Тут водителя снова одолевает нервозность.

– Вы не подумайте, будто я слежу за вами, как маньяк, или что-то вроде того. Просто я очень хорошо запоминаю расписания. Наверное, это у меня профессиональное. – Запнувшись, учитель географии добавляет: – Я ведь вас уже семь месяцев вожу.

– Правда? – с искренним удивлением спрашивает Дженис.

Водитель смеется:

– Так и знал, что вы меня не замечали!

А Дженис думает: «Как я могла не замечать такого приятного мужчину целых семь месяцев?!» Но вслух она говорит:

– Я уборщица.

А потом удивляется, кто ее за язык тянул. Будь здесь Деций, пес бы всем своим видом говорил: «Собери мозги в кучу, дуреха».

Но учитель географии просто отвечает:

– Я знаю.

– Откуда?

– Я же водитель автобуса.

Он, конечно, приятный собеседник, однако их разговор становится все страннее и страннее. Заметив выражение ее лица, он смеется:

– В автобусе за день чего только не наслушаешься! За это и люблю свою работу. Никогда не знаешь, чего ждать от людей. Все время сюрпризы. Это все равно что водить черный кеб, только размером побольше, и самому ни с кем своими мыслями делиться не надо. Так вот, как минимум два человека назвали вас лучшей уборщицей в Кембридже. – Водитель автобуса вдруг смутился. – Я прочитал ваше имя у вас на проездном. Но не подумайте плохого, ваш адрес я не искал и на автобусе мимо вашего дома не ездил.

Дженис понимает, что он шутит, однако его слова, будто холодный февральский дождь, быстро приводят ее в чувство. Четверг, от холода она едва не примерзает к асфальту, ветер треплет ей волосы, и в довершение всего она замужем за мужчиной с тысячью работ. Дженис в тупике, и выхода из него она не видит. Несмотря на истерику в доме миссис Би, несмотря на чувства, которые Дженис испытывала всего две секунды назад, она понимает, что часть ее застряла в параллельном мире, где живет Майк. А в этой альтернативной вселенной она должна быть благодарна мужу за то, что он с ней, и не обижаться, когда он упражняется в остроумии на ее счет: «Джен, ну что ты такая серьезная? Расслабься! Где твое чувство юмора?» Интересно, была бы у Дженис хоть какая-то надежда сбежать, если бы не родившаяся в прошлом уверенность, что лучшего она не заслуживает? Внутренний голос, напоминающий ей об этом, звучит намного громче голоса Майка. Дженис хочется плакать. Ей так хорошо, когда она смотрит на водителя автобуса, но это же всего лишь несбыточная фантазия!

– Я тут подумал… Может, как-нибудь выпьем вместе кофе? – Водитель автобуса задает вопрос с таким видом, будто заранее ждет отказа.

И возможно, именно тревога в его глазах заставляет Дженис ответить:

– Да, с удовольствием.

Ее согласие явно застает его врасплох.

– Ух ты!.. Здорово! Отлично.

Дженис ответила «да» искренне и по доброй воле, однако она считает своим долгом внести ясность:

– Вообще-то, у меня все сложно. Я замужем.

Вот она и сказала правду. У Дженис язык не поворачивается повторять клише: «Но мы с мужем спим в разных комнатах» или «Он меня не понимает». Поэтому она лишь повторяет:

– Все сложно. – И добавляет: – Извините.