Христианский Восток и Россия. Политическое и культурное взаимодействие в середине XVII века

Царь, московский патриарх, а также лидеры греческой православной общины, ориентированные на Россию как главного партнера в борьбе против османов, мечтали об освобождении Константинополя «из агарянских рук» и о возрождении Греческой империи. Официально мысль о спасении реликвий от «нечестивых» впервые сформулировал Алексей Михайлович в связи с Крестом царя Константина, остававшимся в Москве вопреки настояниям афонитов[707]. Его преемники и наследники Иоанн Алексеевич и Петр Алексеевич позднее подтвердили решение отца.

Византийские образы власти в России

В середине XVII в. в России наряду с литературной традицией существовала иконографическая программа, которая воссоздавала образ Константина Великого и проводила параллели между византийским императором и самодержцем российским. Примером могут служить иконы, написанные для покоев московского патриарха, к большому кипарисному кресту, где на одной доске помещались изображения императора Константина, царя Алексея Михайловича и патриарха Никона, а на другой – императрицы Елены, царицы Марии Ильиничны и государя-наследника. Образ Кийского креста с царем, царицей, их сыном и московским патриархом, поклоняющимися ему, повторялся неоднократно на протяжении XVII–XIX вв.[708]^[709]

В 60—70-е гг. XVII в. и даже после кончины Алексея Михайловича в Кремле поновлялся и создавался вновь ряд произведений изобразительного искусства с аналогичной идеино-художественнои концепцией. Среди них следует отметить живописное полотно «Видение царя Константина, когда ему явися крест на небеси» работы Ивана (Богдана) Салтанова[710]. Оно было поставлено в царских покоях, «у Золотого крыльца на площади у деревянной преграды»[711]. Образ Константина Великого был написан на стенах и в других теремных помещениях, например, в покоях правительницы Софьи Алексеевны[712].

К тому же ряду художественных произведений принадлежат несколько парадных портретов царей Михаила Федоровича и Алексея Михайловича, созданных, по мнению исследователей, в 1670—1680-х гг. Конные изображения первых Романовых с крестом в руках, особенно образ Алексея Михайловича, воздевшего к небу руку с распятием Христовым, трактуется специалистами как символ защитника вселенского православия или как отклик на борьбу между царем и патриархом Никоном[713]. По всей видимости, портреты царственных героев создавали облик Нового Константина, с именем которого в православном мире связывали царей Михаила и Алексея.

Рис. 16. Конный портрет царя Алексея Михайловича. Россия, 1670–1680 гг.

Музеи Московского Кремля.

Новая концепция царской власти нашла также отражение в появлении «византийской» золотой монеты. В начале 50-х гг. XVII столетия на монетном дворе был выпущен уникальный «византийский золотой» Алексея Михайловича. В это время в Московском государстве из-за дефицита драгоценных металлов золотые монеты не имели хождения в качестве денег. Они играли роль царской награды и жаловались в особых случаях. «Византийский золотой» был единственным «парсунным» типом монеты, на которой, с одной стороны изображался царь в виде святого с нимбом вокруг головы, на другой – Христос Пантократор. На монете привлекает внимание вид царского венца, который существенно отличался от традиционных шапок-корон русских царей[714]. Возможно, именно так в Москве представляли «венец царя Константина». Эта монета подражала византийским золотым X–XI вв. и представляла собой явление ярко выраженного идеологического характера[715]. Облик Константина возникает на царских знаменах.[716]

Константинопольские регалии русских царей

Новые тенденции в политической мысли вызвали видоизменение символов высшей власти в России. Еще в 1627 г. по приказу отца Алексея Михайловича, царя Михаила Федоровича, был изготовлен царский головной убор, который в отличие от шапок назывался венцом. Венец имел завершение, подобное коронам, использовавшимся в Европе с XI в. Возникновение такого рода царской короны исследователи справедливо объясняют необходимостью укрепить международный престиж русских государей после длительного периода политической смуты[717]. Возможно также, что придание царским шапкам сходства с коронами западноевропейских правителей имело целью подчеркнуть символический характер головного убора царей, имевшего непривычный для иноземцев вид.

В 1672 г. был сделан заказ на царский венец в византийском стиле[718]. Среди литературных произведений газского митрополита ЕІаисия Лигарида, написанных в России, сохранились стихи, воспевающие Московскую державу и ее главу: