Христианство. Католичество. Реформация

Разумеется, к реформам в пользу духовности можно было отнести и другие здесь не названные старания, предпринятые со стороны выдающихся пап и Римской курии. Общее духовное положение в католичестве до 1517 г. было таковым, чтобы не могла не начаться Реформация, ставшая протестантской. Разумеется, злоупотребления наблюдались всегда, как до, так и после Лютера.

В Западной Европе к середине XVI в. население было примерно 60 мл. А вследствие Реформации, победившей в основном в северо-западной части континента, от Римской церкви отделилось не более 15, максимум 20 млн. Полностью в лоне старой Церкви остались только Испания, Португалия и Италия.

Если рассматривать общее нравственно-духовное положение людей той эпохи, то линия между «добрыми» и «плохими» проходила посередине, – как между оставшихся в католичестве, так и в среде протестантской.

(4) Не только мотивации, но и ошибки Реформации[581] необходимо исследовать гораздо глубже.

Мы уже констатировали то обстоятельство, что Реформация означала освобождение национально-политической жизни одной части народов Европы от универсализма Римско-католической церкви[582]. Разумеется, универсализм означает то же самое, что и кафоличность, вселенскость или соборность. И если задаваться вопросом, какое соотношение имеется между универсализмом и Реформацией, то это можно было выразить следующим образом: универсально-кафолическое указывает на бытие Христианства

– как на взаимную связь всех частей с Целым, а Реформация, наоборот, старается определить то,

– что же в религии является самым существенным и главным.

Провозглашая оправдание человека верой, Лютер, тем самым как бы «отрывает» момент личной веры каждого от универсальнокафолического, носителем которого и сегодня осознает себя именно Римско-католическая церковь[583].

Таким образом, у Реформации речь идет, в первую очередь, об отношениях не в соборно-кафолическом измерении, а в измерении отдельно взятой личности перед Богом…

Указанные отношения индивидуального к целому как Церкви до сих пор продолжаются в проблематике католического и протестантского. Уже после Лютера диалектику этих отношений Шлейермахер видит в следующем утверждении. Говоря о «самом глубоком противоречии» между роте стантизмом и католичеством, он же признает:

протестантизм связывает отношение к Церкви с отношением каждого к Христу, а католичество – отношение личности к Господу делает зависимым от ее же отношения к Церкви – как видимому институту, структуре, организации[584].

(5) Если для Лютера основным моментом в отношениях человека с Богом есть и остается вера, то это не лишний раз указывает на выбор веры – из всей цепи явлений – как основного, определяющего мотива, тесно связанного с личностью.

Тем не менее, и для нас выбор лишь одного момента бытия – среди многих других – может означать определенную узость, если не сектантство. Впрочем, и лютеранству, кроме веры, знакомы и другие принципы, другие “sola”: «только Христос», «только Писание», «только благодать». Разумеется, вера и прочие «только», выделенные Реформацией, как бы оставили на втором плане все то, что в католичестве до сих пор принято считать «преданием».

С другой стороны, в центре Предания у Реформации снова главное место занял Христос. Реформация пыталась указать на то, что первое место как Главе Церкви и всех святых принадлежит Христу[585]. Западный экуменист проф. Оливье Клеман[586] в той же связи отметил: