Хроники ржавчины и песка

Гарраско кивнул. Когда это было в последний раз? Несколько месяцев назад! Он не мог оторвать взгляд от картины перед глазами. В горле встал ком – даже не столько из-за панорамы пустыни, сколько от вида корабля. Эта тишина, эта неподвижность, ощущаемые каждым суставом: впервые с тех пор, как он тридцать лет назад спасся на Карданике после кораблекрушения Робредо и, добравшись на пневмошарнире до города, вышел на свободу.

Вания попыталась поднять голову.

Вдруг в нескольких метрах что-то загрохотало, заставив их вздрогнуть.

Большая чайка, одно крыло которой превратилось в твердый латунный лист, шлепнулась на палубу, словно старая жестянка.

С мостика спрыгнула собака – настоящая, из плоти и крови, – и утащила птицу.

Пока пес подбирал добычу с палубы, впиваясь зубами в оставшиеся на теле чайки куски мяса, Гарраско наблюдал за ним. «По крайней мере», – подумал он… но мысль от него ускользнула.

Куда все подевались? Их по-прежнему удерживает таинственная сила? Они мертвы? О большей части экипажа он не узнает, ведь корабль – это лабиринт узких коридоров и проходов, закоулков и ниш, углов и выступов, лестниц и мостиков; к тому же повсюду развешены куски холстины и тряпки как навесы над импровизированными койками, сделанными на железных палубах.

Он напряг слух. Издалека донеслись стоны.

Перед ним, расправив крылья, парил ромбокрыл.

Послышались рыдания.

Медленные шаги.

Гарраско по-прежнему никого не видел.

Ухватившись за фальшборт одной рукой, он прижал вторую к животу и с трудом наклонился, чтобы посмотреть, что происходит на носу корабля. Бок горел, один зуб выбит, все ноги – в синяках.

Вдруг послышалось бульканье воды. Глянув за борт, Гарраско увидел, как с одной из нижних палуб в песок стекают три ручья.

– Черт, потерять драгоценные запасы вот так! – Видимо, никто не удосужился остановить утечку или хотя бы подставить под дождевую воду специальный резервуар.

– Обломки прямо по курсу!

Нарушивший тишину крик словно хлестнул Гарраско и переполошил чаек, поднявшихся в воздух.

– ОБЛОМКИ ПРЯМО ПО КУРСУУУ! – прокричал еще громче впередсмотрящий.

Гарраско вытянул шею, но разглядеть ничего не смог из-за нагромождения металлических сооружений, простиравшихся до самого носа раскаленного от солнца передвижного города; киль Афритании не был узким и изящным, как у обычного корабля, а походил на морду – широкую, приплюснутую, – под которой виднелся первый ряд гигантских парных колес.

Со всех сторон желающие увидеть, что случилось, с трудом пробирались к передним палубам. Процессия из хромающих оборванцев сверху напоминала нашествие насекомых.

Гарраско подумал: не стоит ли вернуться к Вании, увести ее в тень, в какое-нибудь тихое место и, может, накрыть чем-нибудь. Что сказало Создание?

«Знай: металл попытается забрать ее у тебя».

И он вернулся, сдержав данное себе слово. Принес еще немного воды (отхлебнул из кружки: пить можно, хотя и воняет), но об утечке в песок драгоценных запасов говорить не стал.

Вании стало немного лучше.

– Что… там за… о… обломки, ты… ви… дел? – говорить ей все еще было трудно.

– Нет, отсюда не разглядеть.

– Двигатели… отка… зали.

– Наверное, в песке что-то такое, что не удалось объехать.

Вания прислонилась затылком к переборке. Прикрыла глаза.

– Металл… слушает, о чем мы говорим… ты об этом знал?

Гарраско не нашелся, что ответить.

– И читает… наши мысли, – через несколько секунд добавила Вания. Гарраско поднес ей кружку ко рту. Больше ничего слышать он не хотел.

Вания с трудом сделала пару глотков, но почти вся вода вылилась обратно.

– Если не веришь… спроси у… своего Создания.

– Мне нужно идти.

Ее губы в ответ изогнулись в улыбке, как два червяка в жестяной банке:

– Мы почти дома… Удачи!

Гарраско поднялся на ноги и ушел.

Отыскав небольшой тенистый уголок под наклонным навесом из тряпок, он удостоверился, что поблизости никого нет. С одной стороны – ржавая переборка, с другой – почти полностью сломанный поручень фальшборта.

Он был один.

Со злостью стукнул по стене справа от себя. Три удара, пауза, два удара.

На руке остались чешуйки ржавчины.

Он постучал снова, на этот раз громче…

«Спрашиваешь, кто вас слушает – мы или металл? Хороший вопрос. Ты, Внешний, хочешь знать и думаешь, что готов к правде?

Кораблем управляем мы, именно мы – его сознание. Мы его настоящий экипаж, не вы! Конечно, мы слышим ваши мысли и видим то, что видят ваши глаза. Это помогает определять курс и не только…

Ты мне понравился лишь потому, что отличаешься от других. У тебя ярче блестят глаза, а твои мысли – как железяки, выплюнутые ржавоедом. Сверкают. Светятся.

А свету здесь всегда рады.

Но солнце садится, корабль в опасности. Есть вещи… и поважнее. А к этому разговору мы еще вернемся.

Нет, я не знаю, что это за обломки. Песок – плохой проводник, под кораблем слышать мы не можем.

Иди посмотри!»