Хроники всего мира: Время расцвета

Уже перед самым отъездом Эрнста, Эмма вытащила друга на новый фильм «Сумурун», явивший такие откровенные сцены, что оба они чувствовали себя неловко. Всё вокруг дышало новизной, даже на верфи то тут, то там возникали разговоры то о новых сверхлёгких материалах, которыми занимался Дюрр, то все увлечённо разглядывали наброски футуристичного автомобиля Ярая, отчего казалось, что будущее уже наступило: и телефоны в каждом бюро, и машины, снующие туда-сюда и режущие уличную тишину истошными клаксонами, и пока редкие дамские стрижки «под мальчика», такие дерзкие и свежие, и невероятное количество новых картин в кинематографах – словно кто-то наверху перелистнул страницу цивилизации, отчего наступившие двадцатые заставляли дышать полной грудью, и видеть цвета и краски, и чувствовать давно забытые на войне запахи. Конечно, на верхушке германской пирамиды возни прибавилось, но тут, внизу, люди выдохнули и захотели хлеба и зрелищ. И пусть, говорили они, на эту нужно всё больше купюр, и пусть иногда приходится затягивать пояса, но мы так устали и замёрзли, поэтому сейчас, когда наши тела и души оттаяли, когда так быстро меняются фамилии в газетах, когда так много искушений – что ж, мы попробуем ухватить удачу за хвост! И непривычная немцам жизненная суета захватила каждого, и бурлил водоворот дел, и булькал новыми звуками в каждое ухо «торопись, торопись, торопись».

И снова пришла весна, и небо сменило цвет, и забряцали звонко, словно детские погремушки, на ветру прошлогодними крылатками клёны и ясени, а потом жирными мазками появились на сухих палочках лип и тополей почки, в жаркие дни звонко отстреливающие оболочки, липнущие к подошвам, и вот уже вытянулись каштановые и еловые свечки, приветствующие лето. Принимающая французская сторона сообщила, что подле Версаля в Сен-Сир-л’Эколе готов ангар для «Полярной звезды», поэтому Эккенер дал команду готовить корабль к передаче. Ходовые испытания назначили на середину недели, во время которых экипаж должен был провести скоростные и рулевые тесты, а также впервые применить балластный ковш, который позволял черпать воду из озера и тем самым компенсировать плавучесть корабля. Около четырёх часов при благоприятной погоде команда испытывала дирижабль на выносливость. «Сто двадцать первый» терпеливо поднимался, послушно разворачивался, упорно нёс балласт и демонстрировал великолепные виды пассажирам. А уже в воскресенье в Фридрихсхафен прибыли французские офицеры, которым было предписано сопроводить «Полярную звезду» в новый порт. Поздним утром в понедельник экипаж и наблюдатели поднялись на борт, в то время как многие тысячи немцев окружали территорию аэродрома, чтобы проводить корабль. Прощание с «цеппелином» напомнило Эмме те самые первые полёты, ажиотаж и разрывающее душу счастье от успеха всего коллектива. Она вместе со всеми махала рукой плывущей на север «Звезде» и кричала – прощай! прощай!

Уже через две недели к испытаниям приготовили и модернизированный «сто двадцатый», а в начале июля лично Хуго Эккенер возглавил команду, которая сопровождала «Боденское озеро» из Фридрихсхафена в итальянский Чампино через Цюрих, Берн, Лозанну, Рону, Авиньон, Сан-Ремо, сквозь Лигурийское море к острову Эльбе – и, наконец, на юг, к Риму. Хуго вернулся лишь через несколько недель вместе с экипажем, который оставался, чтобы обучить итальянцев пилотированию и управлению кораблём.

– Что ж, – сказал он устало, когда все ключевые сотрудники столпились в его кабинете, – долги розданы. Пора приниматься за работу.

Эрнст Леманн курсировал между Германией, Великобританией и Соединёнными Штатами уже год в надежде выстроить новый регулярный маршрут североатлантических перевозок на пассажирских «цеппелинах». В этих поездках он пропустил и военное положение, объявленное из-за внутренних беспорядков, и взрыв в Оппау, и похороны графини Изабеллы фон Цеппелин. Из очередной командировки он вернулся лишь к тридцать пятому дню рождения Эммы. В поздних июньских сумерках небольшая группа старых друзей развалилась на пледах под деревьями Гёте. Бутерброды были съедены, пиво выпито, одиноко лежала лишь парочка томатов на ветке, да возле Эммы стояла корзинка с клубникой, которую та успешно приканчивала. Именинница упёрлась локтем о тёплую землю, удобно пристроив щёку на ладонь. Мужчины вокруг неё обсуждали будущее компании, а значит – и её будущее.

– В рамках репараций мы передадим американцам новый борт, однако это станет лишь первой ласточкой, – Эрнст провёл по воздуху рукой, изображая полёт и посадку дирижабля.

Людвиг выпустил дым и стряхнул с сигары пепел:

– Полагаешь, это позволит спасти компанию?

– Выход на американский рынок? Конечно. Если в Акроне согласятся на совместное производство, мы сможем реализовать все идеи.

Хуго поднялся с пледа, отряхнул брюки от травы:

– Они сохранят имя?

Леманн кивнул:

– У нас будет треть акций. Наверняка, название Цеппелин Групп поставят вторым, но в наших условиях и это неплохо.

Эккенер упёрся плечом о ствол дерева, задумчиво посмотрел на низкую ещё Венеру в тёмно-синем небе: