Хрупкое восхождение (ЛП)

— Не отрицаю, иногда я чувствую себя виноватым в том, что происходило, и мне даже хочется наложить на себя Обливиэйт. Но ты была рядом, и это единственное отдаленно хорошее событие, которое случилось со мной во время войны. Я провел годы в жалких попытках избежать смерти. Но когда я начал влюбляться в тебя, то понял, что риск лишиться жизни стоит того, если он поможет спасти тебя. Я мог бы сбежать после того, как война подошла к концу, — Поттер нашел бы противоядие и без меня. Но мне не хотелось жить и знать, что где-то там ты мучаешься из-за меня. Я был уверен, что меня, вероятно, казнят после того, как ты вылечишься, и не особо печалился. Единственное, что я на самом деле считал важным, — это твое освобождение от меня. Но ты оказалась такой упрямицей, что отказалась. Поэтому вынужден признать, что сейчас тебе от меня уже не отделаться.

Гермиона чуть-чуть покачивалась от потрясения, вызванного его словами. Она безмерно устала и все еще была охвачена ужасом.

— Я не жду, что ты тут же мне поверишь, — продолжил Драко. — Возможно, это не случится никогда. Но надеюсь, что ты прекратишь обвинять себя. Я с тобой, потому что я выбрал быть с тобой. А если настанут ужасные времена, когда я тебе надоем, — что ж, тогда мы просто будем соседями, пока смерть не разлучит нас. И я приложу все усилия, чтобы не убить твоего муженька из ревности. Пожалуйста, перестань плакать.

Гермиона рассеянно вытерла слезы тыльной стороной ладони. Она стояла так пару секунд, в то время как Гарри соскребал себя с пола, а Драко внимательно изучал выражение ее лица. Затем девушка развернулась и вышла из комнаты. Она направилась в спальню, закрыла дверь и соскользнула на пол. Ее охватило оцепенение.

Что же она натворила в этот раз? Гермиона ощутила тошноту.

Она долго-долго сидела так без движения, погруженная в мысли. Спустя несколько часов Гермиона наконец поднялась и отыскала Драко в гостиной. Он читал.

Она присела на подлокотник кресла и посмотрела на него.

— Не понимаю, почему ты не оставил себе путь отхода, если я выздоровею? И двух лет не прошло с окончания войны. Я могу полностью поправиться через несколько лет, а ты все еще будешь привязан ко мне.

— Тебе не приходило на ум, Грейнджер, что я не хочу уходить?

— Ну действительно, до такой степени, что если не со мной, то сразу в Азкабан? — едким тоном вопросила она.

— Именно так, хотя эта часть была добавлена в Обет исключительно ради твоего спокойствия, а не моего.

— Моего спокойствия? — усмехнулась Гермиона. — Ты насильно возложил на меня ответственность за свою жизнь. Снова. Но на этот раз даже нет надежды на противоядие, — ее голос наполнился горькими слезами.

Драко слегка вздрогнул.

— Что бы сделала ты, Гермиона? Если бы была на моем месте, что бы ты сделала? — холодно спросил он. — Если бы ты была влюблена в кого-то, кто отказывался даже допустить мысль о том, что это реально? Кто все твои действия и чувства, включая любовь, списывал бы на вину. Кто был полон решимости вычеркнуть тебя из своей жизни, даже если это разрушило бы его жизнь? Снова разрушило — ведь этот человек уже один раз сломал себя для тебя. Какое изобретательное решение ты бы разработала?

Гермиона молчала. Драко отвернулся от нее и перевел взгляд в окно, где бушевало море. Она видела вспыхнувшую боль в его глазах.

— Ты не обязана мне верить, — сказал он через минуту, — мне не это нужно. Ты просто должна принять тот факт, что я не брошу тебя. И что я здесь не по твоей вине.

На несколько минут в комнате повисло молчание.

— Ты веришь, что я люблю тебя? — спросила она.

Он бросил на нее взгляд с грустным и задумчивым выражением на лице.

— Я бы хотел, — наконец ответил Драко, — но ты должна понять, как мне трудно.

— Почему?

— Думаю, по той же причине, по которой тебе самой так трудно поверить, что я люблю тебя. Потому что мы оба очень уязвимые люди, которые по привычке прячут это за фальшивой бравадой и умными словами. — Он смотрел на нее еще мгновение, прежде чем отвести взгляд. — Но теперь я знаю, как работало зелье. Поэтому мое желание поверить тебе перестает казаться глупой надеждой отчаявшегося человека.

Его руки сжались в кулаки. Она поднялась, подошла и села справа от него. Гермиона подтянула коленки к груди, обхватила его руку своими и положила голову ему на плечо. Сквозь рубашку она ощущала бороздки шрамов, покрывавших его кожу.

— То, что произошло, навсегда останется в нас, — через несколько минут молчания тихо произнесла она, — и всегда будет влиять на нашу жизнь. Если мы попытаемся притвориться, что те события не лежат в основе наших отношений, это будет обманом. От этого не избавиться. К чему бы мы ни пришли, мы всегда будем помнить.

— Знаю.

— Но из пепла может прорасти и что-то хорошее, — ее голос дрогнул. — Возможно…нам стоит просто жить дальше.

Он молча кивнул.

Между ними больше не было недомолвок. Они просто жили.

Гермиона перестала накручивать себя из-за того, что Драко все еще был с ней. Несмотря на то, что от его присутствия у нее все еще болезненно сжималось сердце.