Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

Между тем в начале августа 1955 года во время своей неофициальной беседы с С.Мацумото Я.А. Малик неожиданно заявил, что в случае подписания мирного договора Москва могла бы передать Японии остров Шикотан и архипелаг Хабомаи. Как выяснилось позже, на июльском Пленуме ЦК Н.С.Хрущёв не только грубо отругал Я.А. Малика за отсутствие прогресса на переговорах в Лондоне, но и лично озвучил ему эту идею, с которой выступил ещё раньше, во время своей продолжительной беседы с японскими промышленниками в Москве. Однако, как и следовало ожидать, японцы отклонили это предложение, подтвердив свою прежнюю позицию о возврате всех Курильских островов и Южного Сахалина. Не последнюю роль в этом сыграло и крайне жёсткое давление Дж. Даллеса на М. Сигэмицу там же в Лондоне, куда тот прилетел для ведения переговоров по Суэцкому кризису. Также безрезультатно окончился и второй раунд переговоров, состоявшийся уже в Москве в июле 1956 года, которые теперь лично провёл министр иностранных дел М. Сигэмицу.

К тому времени в самом Токио резко пошатнулись и позиции И.Хатоямы, так как его противникам во главе с бывшим премьером Сигэру Иосидой удалось заблокировать вопрос о подписании мирного договора с Москвой. Но тем не менее, будучи уже тяжело больным, он отказался уйти в отставку и заявил, что покинет пост премьера только после выполнения своего предвыборного обещания о нормализации отношений с Москвой. К тому времени у него на руках уже был готовый проект советско-японского соглашения, в работе над которым вместе с ним участвовали С.Л.Тихвинский и два его активных сторонника — министр земледелия и лесоводства И. Коно и заместитель министра иностранных дел Т.Такасаки[732].

Осенью 1956 года И. Хатояма вылетел с официальным визитом в Москву, где прошли его переговоры с партийно-правительственной делегацией в составе трёх членов Президиума ЦК — Н.С.Хрущёва, Н.А.Булганина, А.И.Микояна — и двух заместителей министра иностранных дел — А. А. Громыко и Н.Т. Федоренко. По итогам двух раундов переговоров была заключена Московская декларация, под которой красовались подписи пяти человек: с советской стороны главы правительства Н.А. Булганина и нового министра иностранных Д.Т.Шепилова, а с японской — премьера И.Хатоямы, министра земледелия и лесоводства И. Коно и депутата Палаты представителей С.Мацумото.

В соответствии с этой Декларацией состояние войны между двумя странами было прекращено и восстановлены дипломатические отношения. При этом Советский Союз отказался от всех японских репараций, согласился поддержать просьбу Японии в вопросе о её принятии в члены ООН, а также продолжить переговоры о заключении мирного договора. При этом в пункте 9 этой Декларации было указано, что «Советский Союз… учитывая интересы японского государства, соглашается на передачу ему островов Хабомаи и острова Сикотан», но только с тем условием, что «фактическая передача этих островов будет произведена после заключения мирного договора».

В декабре 1956 года после обмена ратификационными грамотами в Токио официально заработало советское посольство, которое временно возглавил глава советской Миссии в Японии Сергей Леонидович Тихвинский. Но уже в феврале 1957 года его сменил Иван Фёдорович Тевосян, бывший одним из самых жёстких критиков промышленной политики Н.С.Хрущёва. Для него самого отъезд в Токио стал, конечно, своеобразной политической ссылкой, но японцам очень льстило, что к ним приехал не какой-то рядовой дипломат, а крупный государственный деятель, занимавший пост зам. председателя Совета Министров СССР.

Долгое время советское руководство наивно надеялось на то, что в силу очень сильных антиамериканских настроений части японской политической элиты после истечения срока действия договора «О безопасности» Токио войдёт в число нейтральных государств, что создаст хорошую базу для заключения мирного договора двух стран. Однако в январе 1960 года японское правительство военного преступника Нобусукэ Киси (кстати, деда нынешнего премьера Синдзо Абэ) заключило с Вашингтоном новый Договор «О взаимном сотрудничестве и гарантиях безопасности между США и Японией», который продлил неравноправный военный союз двух держав ещё на десять лет.