Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

Следует сказать, что нарочитая решимость высшего советского руководства нанести превентивный ядерный удар по столицам двух ведущих европейский держав в период Суэцкого кризиса серьёзно напугала противную сторону. Хотя, как позднее уверял министр иностранных дел СССР Д.Т.Шепилов[743], на Президиуме ЦК было твёрдо решено ни в коем случае не вмешиваться вооружённой силой в ближневосточный конфликт и грозные ноты советского правительства за подписью Н. А. Булганина в адрес Лондона, Парижа и Тель-Авива должны были только оказать психологическое давление на руководство стран-агрессоров. Однако тем не менее уже в декабре 1956 года Совет НАТО одобрил новую стратегию альянса. Составными частями этой стратегии стали два решения: во-первых, о создании крупных и комбинированных по своему составу сухопутных формирований на Европейском континенте, способных реально сдержать гипотетический удар со стороны Советского Союза и его союзников по ОВД, и во-вторых, об ограничении собственной доктрины «массированного воздействия» и о невозможности применения ядерного оружия в небольших по масштабу, локальных военных конфликтах.

Кроме того, американцы заморозили своё участие в переговорах с советской стороной об ограничении всех ядерных испытаний, которое было предложено Н.С.Хрущёвым и Н.А.Булганиным на Женевской конференции в июле 1955 года, и стали гораздо активнее и всё больше склоняться к идее предоставления европейским партнёрам по НАТО права реального доступа к американскому ядерному оружию в чрезвычайных обстоятельствах.

Между тем в конце августа 1957 года в Советском Союзе прошли успешные испытания первой в мире межконтинентальной баллистической ракеты (МБР) Р-7, созданной по проекту С.С.Крюкова в ОКБ-1 С.П.Королёва, что полностью положило конец прежней стратегической неуязвимости США, позволявшей им вести себя как слон в посудной лавке на мировой арене. Хотя, судя по последним научным исследованиям (Ю.Н. Смирнов[744]), в арсенале США на конец 1957 года числилось уже почти 6.450 ядерных боезарядов, а в арсенале СССР всего лишь 660.

Понятно, что перепуганные европейские союзники, не знавшие тогда об этой «статистике», стали всё настойчивее и настойчивее требовать от Вашингтона значительного увеличения военно-технологической помощи, что в принципе целиком отвечало интересам самих американцев на Европейском континенте. Администрация президента Д. Эйзенхауэра считала целесообразным помочь западноевропейским сателлитам в создании собственного ядерного оружия, чтобы они своими силами и за свои деньги смогли сформировать реальный «европейский потенциал» ядерного противостояния с Москвой и облегчили тем самым бремя самих США в создании и содержании этого оружия.

А пока у европейцев ядерного оружия, по сути дела, не было, не считая всего 20 зарядов у Лондона[745], в декабре 1957 года Совет НАТО принял важное решение о размещении на территории Великобритании, Италии и Турции двух типов американских баллистических ракет среднего радиуса действия: PGM-17 Thor и PGM-19 Jupiter. Естественно, что эти шаги, инспирированные американскими «ястребами», прежде всего Дж. Даллесом и Р. Катлером, были восприняты в Москве как первый шаг к «ядерному вооружению» Западной Европы, и в этой связи советское правительство потребовало исключить ФРГ из числа государств — членов НАТО, на территории которых могло бы быть размещено любое ядерное оружие.

Одновременно с этим советское руководство пошло на асимметричный ответ и в январе 1958 года устами Н.С.Хрущёва заявило об очередном сокращении численности советских Вооружённых сил ещё на 300 тысяч человек. Это было уже не первое сокращение советской армии и флота, начатое ещё весной 1953 года, в результате чего её численность за последующие три года сократилась с 5.396.000 до 4.406.200 военнослужащих, то есть почти на 20 %. Причём, как считают ряд историков (Ю.А. Абрамова, Р.А. Соловьёв[746]), такая политика в отношении армии и особенно флота была связана как с довольно высокими издержками госбюджета на их содержание, так и с переосмыслением частью членов высшего советского руководства, прежде всего самим Н.С.Хрущёвым и отчасти маршалом Г. К. Жуковым, прежней значимости обычных вооружённых сил и вооружений в новой военной доктрине страны.

Затем в феврале 1958 года Н.С.Хрущёв выступил с предложением созвать конференцию четырёх великих держав и пересмотреть существующий статус Западного Берлина, объявив его демилитаризованным вольным городом. Однако эти шаги не были поддержаны противной стороной. Более того, как бы в пику этой инициативы Москвы в марте 1958 года федеральный канцлер Конрад Аденауэр протащил через бундестаг ратификацию соглашения с США о размещении на территории ФРГ американских ядерных зарядов.