Хрустальные осколки

– Нет, что ты. Я не собираюсь ранить тебя. Но… – начал уверять Эни, как вспомнились доспехи, в которых он умудрился потерять сознание. – Где мой клинок и…

– Я все надежно спрятал, пока ты спал.

– Сколько я проспал?

– Семь лунных суток.

– О святые небеса! – схватился за голову Эни и вскочил с подстилки. – Я должен найти брата и отца! Они без меня… Как же!

Теплая рука остановила его.

– Эни, я не могу тебя сейчас отпустить. Ты слаб и защитить себя не сможешь. Держать тебя здесь я тоже не могу. Сестры начнут подозревать меня. А если найдут тебя здесь, то навредят. Ты сейчас мой враг, как и я для тебя.

– И что же нам делать? – растерялся Эни. Он не хотел потерять друга из-за разногласий между мирами, переросших в войну.

– Есть один древний ритуал… Он поможет нам слышать друг друга на расстоянии и держаться рядом. Но у меня может ничего не получиться. У меня нет ритуального кинжала.

Эни вздрогнул:

– Зачем тебе кинжал?

– Не бойся, я не обижу тебя. Мне он нужен только для печати. Он и одна маленькая капля крови для печати.

– Печати? Зачем?

– Чтобы передать тебе часть моей огненной силы. Она будет служить нам.

Эни задумался:

– И тогда я смогу слышать тебя, а ты – меня?

– Именно.

– Ладно. Так уж и быть.

– Ты доверяешь мне, Эни?

– Да.

На смуглом лице заиграла легкая улыбка. Эни скучал по ней.

– Тогда дыши, глубоко. Ты должен расслабиться, иначе пламя не приживется. Пламя любит, когда к нему относятся с почтением, – предупредил Октавиан.

– Ладно. Я готов.

– Скажи: я принимаю тебя, великая огненная сила! Согрей меня и защити!

– Я принимаю тебя, великая огненная сила! Согрей меня и защити.

– А теперь просто дыши.

Эни принял удобную позу и прикрыл глаза. Глубокий вдох замедлил поток мыслей. Он представлял родные Небеса. И вскоре духота мрачной комнаты уступила прохладе пушистых облаков. Эни впал в состояние безмятежности, как вдруг горячие пальцы коснулись его руки.

– Дыши.

Эни вернул внимание к Небесам. Шепот ветра прогонял тревогу. Небожитель расправил белоснежные крылья и воспарил в синеву Небес.

Тепло заботливых рук Октавиана проникло под кожу и отвлекло Эни от медитации. Оно начало разрастаться пылающими стеблями. Эни углубил дыхание, но от былого спокойствия не осталось и следа. Горячие пальцы скользили по его худым рукам вверх, разгоняя огненную энергию. Жар усиливался и сдавливал грудь. И, когда ладони легли на плечи, Эни не выдержал и закричал:

– Ай! Горячо, очень горячо! Больно!

– Прости, я не буду так торопиться.

Пальцы осторожно скользили по шее и плечам, окутывая теплом горящей свечи.

Не привыкшая к жару кожа потела. Температура тела повышалась, затрудняя дыхание.

– Окто… Мне нечем дышать.

Ладони Октавиана обхватили его лицо. Эни вздрогнул.

– Дыши, – успокаивал шепот Октавиана. – Дыши. Ты должен выдержать.

«Я сейчас расплавлюсь», – нервничал Эни. Жар нарастал. Пот стекал по коже щекочущими ручьями.

– Еще немного. Дыши, Эни.

«Я больше не могу, Окто! Если ты обманул меня и решил поджарить и съесть…»

– Я не стану тебя есть, Эни. Я только совсем чуть-чуть укушу тебя. Прости заранее.

Эни замер в недоумении: Окто услышал его мысли! Неужели такое возможно и ритуал сработает?

«Я потерплю, Окто. Ради того, чтобы мы могли слышать друг друга из наших миров, я потерплю».

Ухо обдало жаром. Эни уже привык к нему, но не привык к укусам. Острая боль пронзила шею. Раскаленные клыки впились в кожу. Эни терпел. Но Окто не пытался напиться им. Слюна обжигала рану. Он слизал капли крови и отстранился. Испачканные губы виновато прошептали:

– Прости.

– Все в порядке, Окто. Но больше не кусай меня.

Раздались шаги. Эни съежился.

«Кто это, Окто?»

Окто приложил палец к губам:

– Старшая сестра.

– Восьмой, ты чего расшумелся?! – зазвенел недовольный женский голос. – Сам с собой опять разговариваешь? Мы спим вообще-то. Выходи дежурить!

– Иду, Прима! – прорычал он.

Хлопковая мантия легла на плечи.

– Спрячься под ней. И возвращайся к вратам. А насчет шеи отвечай, что отбивался от нас.

«Я тебя понял», – мысленно ответил Эни. Голова кружилась от созданной его другом парилки.

«Эни, я перестарался, я не хотел», – извинялся друг.

«Я не сержусь на тебя…»

Октавиан улыбнулся и достал из сундука широкое кольцо. Холодный металл коснулся шеи.

– Он скроет твой внутренний свет и защитит от нас, – прошептал Октавиан, застегивая ошейник. – Но если кто-то нападет – зови меня. Я приду. Я убью всех, кто посмеет навредить тебе.

Укус зачесался. Пальцы потянулись к шее, когда горячая ладонь накрыла руку.

– Не чеши, через пару дней пройдет.

Он помог тихо выбраться из подвала и вывел на улицу через потайную дверь:

– Береги себя, Эни. Не хочу тебя терять. Ты не такой, как они.

– Мне тоже дорога наша дружба, Окто. Мы обязательно выживем.

– Обязательно, Эни…

Глава 15 Резкий

Заснуть удавалось с трудом. След от укуса неистово чесался. Като пытался расспросить Эни о синяке на шее, но воспитанник отговаривался дракой за мантию.