Хуайнаньцзы (Философы из Хуайнани)

Лаоцзы говорит: "Познавший, что есть слава, и остающийся в позоре может стать долиной для Поднебесной" [107].

Чэн-ван беседовал о делах правления с Инь И [108]:

-Какими благими деяниями я могу добиться того, чтобы народ относился к высшим как к родным?

-Используй его в соответствии с сезонами и с почтением прислушивайся к нему.

-Но где мера этому?

-Держись так, словно стоишь у края пучины, как будто ступаешь по тонкому льду.

-Трепещите, ваны!

-В пространстве меж небом и землей, меж всех четырех морей если что-то нравится, то мы пестуем это; если не нравится, становимся ему врагом. Некогда подданные династий Ся и Шан отнеслись как к врагам к Цзе и Чжоу [109] и стали служить Тану и У; народ суша [110] обрушился на своего правителя и ушел к Священному земледельцу. Это хорошо известные миру примеры. Как не трепетать!

Лаоцзы говорит: "Нельзя не страшиться того, что страшно" [111].

Сообщник Разбойника Чжи его спросил [112]:

-Есть ли у разбойников свое учение?

-Как можно без учения?-ответил Чжи.-Угадать, что в доме есть сокровища,-это мудрость; войти в дом первым, -это смелость; выйти последним,-это справедливость и долг; разделить добычу поровну,-это человеколюбие; знать, возможен грабеж или нет,-ум. Без этих пяти добродетелей никто в Поднебесной не может стать крупным разбойником [113]. Отсюда следует, что разбойники и воры в своих расчетах непременно опираются на дао мудрецов, а потом уж приступают к делу.

Лаоцзы говорит: "Откажитесь от мудрецов, отбросьте умствования, и народ выгадает во сто крат" [114].

Чуский полководец Цзы Фа любил отыскивать людей, сведущих в каком-либо искусстве. В Чу был один искусный вор. Придя к Цзы Фа, он сказал:

-Я слышал, господин ищет людей, сведущих в каком-либо искусстве. Я-рыночный вор. Хотел бы пополнить ряды ваших воинов.

Услышав его слова, Цзы Фа, не подпоясав платье и не поправив шапку, поспешно вышел и встретил гостя согласно ритуалу.

-Вор-разбойник Поднебесной, к чему с ним церемониться?-заметили его люди.

-Не вам о том ведать,-отвечал Цзы Фа.

Вскоре цисцы напали на Чу. Цзы Фа трижды водил против них войска, и трижды войска отступали. Наконец лучшие люди в Чу исчерпали все планы обороны, истощили все свое старание, а циские войска все наседали. Тогда перед Цзы Фа предстал рыночный вор и сказал:

-Искусство мое невелико, но я хотел бы его употребить для господина.

Цзы Фа ни о чем его не спросил и отпустил. Между тем вор снял с шатра полководца Ци полог и принес его Цзы Фа. Цзы Фа приказал вернуть полог противнику со словами: "Солдат вышел за хворостом, а принес полог от шатра господина. Отдайте распорядителю".

На следующее утро вор принес уже изголовье полководца. Цзы Фа опять послал человека вернуть его. Тогда вор принес булавку от головного убора военачальника. И вновь Цзы Фа велел вернуть украденное. Узнав об этом, циские воины всполошились, а военачальник стал держать с чиновниками совет:

-Если нынче не уйдем, боюсь, унесут мою голову.

И они повернули войска и ушли.

Поэтому говорится: "Всякий талант может быть полезен правителю".

Лаоцзы говорит: "Недобродетельные -это богатство для добродетельных" [115].

Янь Хуй, обращаясь к Чжунни [116], сказал:

-Я полон.

-Что это значит?

-Я забыл о ритуале и музыке [117].

В другой день он снова пришел и сказал:

-Я еще более полон.

-Что это значит?

-Я забыл, что такое милосердие и долг-справедливость.

-Хорошо, но этого еще недостаточно.

Снова пришел Янь Хуй к учителю:

-Я совершил преступление забвения.

Конфуций взволнованно сказал:

-Что значит "совершил преступление забвения"?

-Разрушил свое тело, перестал видеть и слышать, отринул форму, отказался от знания, слился в одно с потоком изменений. Вот что значит "совершил преступление забвения".

Конфуций отвечал:

-"Слился в одно"-значит, не стало склонности к чему-либо одному; "с потоком изменений"-значит, не стало ничего постоянного [118]. Вы, учитель, заняли место среди достойных [119], позвольте мне следовать за вами.

Лаоцзы говорит: "Может ли пребывающая в путах земная душа объять Единое и при этом не покинуть тела? Можно ли обрести младенческую сущность, сосредоточив эфир ци и став мягким?" [120]

Циньский Му-гун поднял войска, собираясь напасть на Чжэн.

-Нельзя на них нападать,- сказал Цзянь Шу.-Я слышал, нападать можно на царство, отстоящее не более чем на сто ли,-если ехать на повозках, и не более чем на тридцать ли,-если идти пешим ходом, дабы весть о походе не успела разнестись, латы не износились, оружие не притупилось, провиант не истощился, а люди не заболели и не разбежались. Все это обеспечивает высокий дух и подъем сил. Так можно устрашить врагов и внушить авторитет. Ты же отправляешься в поход на тысячи ли и еще должен не раз пересечь земли чжухоу. Не думаю, что это возможно. Подумай, государь.

Му-гун не послушался, и Цзянь Шу провожал войска в траурном одеянии и с плачем. Когда, пройдя Чжоу, войска Му-гуна повернули на восток, чжэнский купец Сянь Гао преподнес им двенадцать волов. Военачальники встревожились.