Хуайнаньцзы (Философы из Хуайнани)

-Ранее государь принял приглашение, а теперь вот не пришел. Думаю, в этом моя вина,-сказал он.

-Я слышал, что ты приготовил пир на башне Цянтай,-отвечал государь.-На юг с нее открывается прекрасный вид на гору Ляошань и реку Фанхуан, слева течет Цзян, справа-Хуай. Любоваться этим видом такое наслаждение, что можно забыть о смерти. Я слаб и не могу себе позволить это удовольствие: боюсь, останусь там и не вернусь [68].

Поэтому Лаоцзы говорит: "Не показывай людям вожделенного, и их чувства не будут приходить в смятение" [69].

Цзиньский царевич Чун Эр, спасаясь от преследования, проходил через Цао. Правитель Цао с ним обошелся бесцеремонно [70]. Жена Ли Фуцзи [71] сказала своему мужу:

-Государь обошелся бесцеремонно с цзиньским царевичем. Между тем я видела его свиту-все достойные люди. Если они помогут ему вернуться в царство Цзинь, то он непременно выступит походом против Цао. Почему бы вам заранее не выказать ему доброе отношение?

Ли Фуцзи послал царевичу сосуд с едой и вдобавок нефритовый круг. Чун Эр принял еду, а нефрит отослал обратно. Когда он вернулся в Цзинь, то поднял войска в поход на Цао и покорил его, приказав не вторгаться в селение Ли Фуцзи.

Поэтому Лаоцзы говорит. "Согнутое выпрямится, кривое станет прямым" [72].

Юэский ван Гоу Цзянь воевал с У [73] и потерпел поражение. Царство было разгромлено, ван бежал, бедствовал в Куайцзи. Разжигал сердце, растил ненависть, гневом пылал как кипящий источник, набирал и готовил солдат, бросался в огонь словно на смерть. Однако просил уского вана взять себя в слуги, а жену в наложницы, с копьем в руках, ведя под уздцы коня, позволить идти впереди уских войск [74]. А в конце концов пленил Фу Чая в Ганьсуе.

Поэтому Лаоцзы говорит: "Слабое побеждает сильное, мягкое-твердое. В Поднебесной все знают это, но никто это знание не способен применить" [75]. Юэский ван на себе познал это, потому и стал во главе Срединных царств.

Чжаоский Цзяньцзы умер, но еще не был похоронен, когда город Чжунмоу отделился и перешел к царству Ци. На пятый день после похорон Сянцзы поднял войска и атаковал Чжунмоу. Однако не успел он сомкнуть кольцо, как стены сами рухнули на десять чжанов. Сянцзы тотчас ударил в гонг и отступил. Военачальники стали убеждать его, говоря:

-Государь наказал Чжунмоу за предательство, и стены сами рухнули. Если Небо помогает нам, зачем же уходить?!

-Я слышал,-отвечал Сянцзы,- что Шу Сян [76] говорил "Благородный муж не пользуется чьей-либо удачей и не преследует того, кто в опасности". Пошлите починить стену. Когда стена будет готова, снова атакуем.

Услышав о справедливости Сянцзы, жители Чжунмоу попросили позволения сдаться.

Вот поэтому Лаоцзы говорит: "Только с тем, кто не соперничает, в Поднебесной никто не может соперничать" [77].

Циньский Му-гун [78] сказал Бо Лэ:

-Твои годы уже немалые. Есть ли в твоей семье кто-нибудь, кого можно послать выбрать хорошего коня?

-Хороший конь,-отвечал Бо Лэ, -распознается по стати и крепкому костяку, а настоящий конь Поднебесной таков, что как будто исчезает, как будто пропадает, как будто теряется его тело. Такой конь мчится, не поднимая пыли, не оставляя следов. У моих сыновей небольшие таланты -они могут найти хорошего коня, но им не найти настоящего коня Поднебесной. Но есть один человек, с которым мы вместе тянули лямку, собирали хворост. Его зовут Запруда Девяти сторон. Он в конях разбирается не хуже меня. Пригласи его.

Му-гун призвал его и отправил на поиски коня. Через три луны тот вернулся и доложил:

-Добыл коня в Шацю-на Песчаных холмах [79].

-Что за конь?

-Каурый жеребец.

Му-гун послал людей за конем, оказалось-кобыла, и вороная. Му-гун огорчился, призвал Бо Лэ и сказал ему:

-Ничего не вышло! Человек, которого ты послал за конем, не разбирает ни масти, ни пола. Что он может понимать в лошадях!

Бо Лэ восхищенно выдохнул:

-Неужели до такой степени?! Это значит, что тысячи таких, как я, ничто в сравнении с ним! Он провидит самую небесную суть, он схватывает самое тонкое и забывает о грубом, погружается внутрь и забывает о внешнем, видит то, что видит, и не видит того, чего не видит; смотрит на то, на что смотрит, и оставляет в стороне то, на что не смотрит. Если он нашел, то это наверняка отличный конь.

Лошадь привели, и поистине это был конь, способный проскакать в день тысячу ли.

Поэтому Лаоцзы говорит: "Великая прямизна подобна кривизне, высшее искусство похоже на неумение" [80].

У Ци, будучи первым министром в Чу, отправился как-то в Вэй* и беседовал там с Цюй Ижо [81].

-Наш ван не знает меня, он знает только, что я-первый министр. Вы, учитель, постарайтесь меня понять.

-Что ты собираешься сделать?

-Я хочу отменить все титулы в Чу и сравнять жалованье; взять у того, у кого излишек, и отдать тому, у кого недостает; совершенствовать вооружение и при удобном случае вступить в борьбу за выгоду в Поднебесной.