Хуан Дьявол 3 часть (ЛП)

- Это ритуал похорон, и в то же время… Слушайте, Каталина, слушайте внимательно, они говорят… Послушайте… Да… Говорят странные слова на африканском языке, но они означают одно. Единственное, что я понимаю из их слов. Означает месть. Эти люди жаждут мести. И к тому же несут вроде носилки с трупом.

- Кого? Кого?

- Не знаю, не могу разглядеть, дочь моя. Все это так странно.

- Позовите кого-нибудь, Отец. Служанки не отвечают, а дом полон слуг.

- В доме никого нет. Мы совершенно одни, Каталина.

- Совершенно одни? Что вы, Отец? Я знаю, Моника уехала, но остальные…

- Ренато сразу уехал, а сеньора Д'Отремон тоже не замедлила с отъездом, забрав Янину и самых верных слуг.

- Мне страшно, Отец! Мы должны вернуться в столицу, уехать, должны…

- Я уже думал об этом, но не у кого попросить экипаж.

- А Баутиста?

- Не знаю. Я видел, как он рано ушел с группой вооруженных работников, которых зовет охранниками. Боюсь, весь мир будет против него; если бы сеньора Д'Отремон слушала меня, то ограничила бы его беззаконие и жестокость.

- Семья Д'Отремон, семья Д'Отремон! – бормотала Каталина с болезненной яростью. – Из-за них умерла моя дочь, моя Айме! Увезите меня отсюда, Отец Вивье, я не хочу ступать по этой земле! Хочу уехать подальше от этого дома, чтобы не видеть и не слышать их больше!

- Замолчите, Каталина! Слышите? Кричат рядом с хижинами. И идут туда с факелами, крики кажутся угрозами. Пойдемте отсюда, идем! Дойдем до церкви. Спрячемся у алтаря.

- Спрятаться? Думаете, они против нас?

- Их крики требуют мести. Что-то их возмутило, взбунтовало. Похоже, они преследуют кого-то на коне. Но идем, идем!

Они спустились по лестнице, быстро прошли через сад; преследуемый всадник приблизился к дому, и те оцепенели от удивления. Рядом упал конь, а всадник спрыгнул, чудом не раздавленный. Это управляющий Баутиста, в порванной одежде, с покрасневшим лицом. Все его высокомерие теперь растворилось в необъятном страхе. Он поднялся к скорбной старухе и престарелому священнику, протянув руки:

- Защитите меня, помогите! Меня убьют, Отец Вивье, убьют!

- Что происходит? Что случилось? – спросил священник.

- Меня ударили камнем и преследуют, как шакалы! Они нашли мертвой Куму на дороге. Хотят отомстить, убить меня и всех, поджечь дом. Это демоны… они убьют меня! Они уже зашли! Помогите! Поговорите с ними, Отец!

- Баутиста, Баутиста! Смерть… Смерть! – слышался отдаленный голос. – Правосудие против Баутисты! Хозяйку! Хозяйку!

- Они ищут сеньору Д'Отремон. Они не знают, что ее нет. Требуют правосудия. Правосудия для вас, Баутиста, – проговорил старый священник.

- Они хотят повесить меня, забить камнями! – в панике хныкал Баутиста. – Посмотрите на мою кровь, Отец Вивье, посмотрите! Посмели действовать против меня, мерзавцы. Убили двух охранников, пытавшихся защитить меня. Остальные перешли к мерзавцам.

- Иисус! Они идут сюда! – заметила Каталина.

- Меня убьют! Спасите меня! – умолял перепуганный Баутиста.

- К несчастью, я не властен это сделать, – указал Отец Вивье. И между криками, доносившимися уже ближе, торопил: – Быстро, в церковь! Идемте!

Один камень, брошенный наугад, попал в колено Баутисты, и тот упал. Священник, взглядом измерив опасность, побежал к ближайшей церкви, чуть ли не на руках неся испуганную Каталину.

- Смерть Баутисте! Смерть хозяйке! – взывал оглушительный охрипший голос. – Там идет хозяйка! И ей! Смерть!

Отцу Вивье удалось закрыть трясущимися руками засов маленькой двери храма. Некоторые старые служанки дома Д'Отремон укрылись там, тоже испугавшиеся возможной расправы спятившей и ослепшей толпы. В страшном испуге они укрепляли дверь, волокли скамейки, пока священник напрасно пытался освободиться от Каталины, вцепившейся в него, вне себя от страха:

- Не отпускайте меня, Отец! Меня приняли за Софию! Они убьют меня!

- Я вручил им Баутисту! Они без промедления убьют его! Уже добрались до него!

- Они здесь, Отец! Пусть не открывают! – советовала Каталина, напуганная кровожадными криками мятежной толпы. – Нас всех убьют, всех!

Высокое запечатанное стеклянное окно упало, разбитое метким ударом. Оставив на скамейке обморочное тело Каталины, Отец Вивье подошел к главной двери, с усилием отодвинул задвижку створки и медленно приоткрыл.

Толпа уже шла к дому и приступом ворвалась туда. Как демоны, они топтали цветущие сады, размахивали подожженными светильниками, разрушали на каждом шагу любое препятствие, волоча в качестве награды растерзанное, безжизненное тело белокожего человека.

Оцепеневший от волнения, священник успел поднять дрожащую правую руку, его глаза расширились от ужасного спектакля, и лишь молитва пришла ему на помощь:

- Боже, сжалься над этой душой.

- Вы дали разрешение, сеньор губернатор?

- Конечно, Ренато. Проходите, проходите и присаживайтесь. Не могу отказать вам, поскольку речь пойдет о случившемся.

- Полагаю, час совершенно несвоевременный; но в память о вашей старой дружбе с моим отцом…

- Я же просил вас присесть. Сейчас принесут кофе для нас.