КИЧЛАГ

На Париж, а, может, на Питер
К Земле летела комета,
На себя ее принял Юпитер, –
Спасибо ему за это.
Испугалась, сжалась Земля,
С планетой случился мандраж,
Испугалась за леса и поля,
За воздух, воду, пейзаж.
Живая у нас планета,
Нервы имеет и кровь,
Спасибо Земле за это –
Что к людям питает любовь.
Есть межпланетное братство, –
Сильнее, чем у людей,
Луна умножит богатство,
Марс подкинет идей.
Стойкая в космосе вера,
Праздники празднуют бурно,
Ярко светит Венера,
Крутятся кольца Сатурна.
Живая у Солнца душа,
Где-то в жаркой дали,
Живи, трудись не спеша
На благо любимой Земли.

ШИЛЛЕР

Пьесу написал убойную, –
Не нравится властям крамола,
С успехом шли разбойники,
Вызывая гнев престола.
Правитель суровый, скверный
Упрятал писателя в крепость,
Гостил Павел первый,
Скрыл герцог нелепость.
Сидел Шиллер праздно,
Не давали бумаг и чернил,
Сбежал из крепости в праздник,
План в уме начертил.
Пьеса «Коварство и любовь»
Имела громадный успех,
Поэт окунулся вновь,
Вырос в глазах у всех.
При жизни познал почет,
Драма «Вильгельм Телль»
В мировой вошла зачет,
Стрела поразила цель.
Шиллер – большой утопист,
В эстетике видел спасение,
Философ, писатель, артист
Обеспечит стране возвышение.

АЛЖИР

Родною стала зона,
Нет паласов и ковров,
В конце купального сезона
Встретил пару фраеров.
Цинкует фраер первый:
«Кажи, баклан, карманы».
У меня плохие нервы,
На фраеров лихие планы.
Упер перо в бочину,
Оскорбления отрицаю я.
Не ищи следак причину,
Не поверит мне судья.
Я – заходник из Алжира, –
Бандитский пригород такой,
Любитель крепкого чифира,
Держу приблуду под рукой.
Беспредел идет в Алжире,
Ночами слышен крик,
Висишь мишенью в тире,
На ножи поставят вмиг.
Кружу по зонам с малолетки,
По этапам отлежал бока,
Началось с кармана и барсетки,
Тяжелел с годами УПК.
По полной грузит прокурор,
Очернил судьбу мою,
Не лезу в беспонтовый спор,
Со скамейке не встаю.

КРУЖЕВА

Вязал большие кружева,
Бояться не пристало мне,
Следаки включали жернова,
Срок корячился вдвойне.
Шел дорогой Ганнибала
Через горы и отроги,
Не опускал на лицо забрало,
Режим наболтали строгий.
Ни плача не было, ни смеха,
Обвинитель сух и кроток,
На продоле раздавалось эхо
От звона камерных решеток.
Встречал хозяин нервно,
Неплохо сидеть на троне,
Думал полковник: «Наверно,
Неспокойно будет на зоне».
Под ногами скрипели ступени,
Положенцем по лагерю плыл,
Полно мимолетной хрени,
Главное – крепкий тыл.
Полон, заточен ящик,
Дух бунтарский здоровый,
Зону ведет смотрящий,
Лучше вести без крови.
За всех арестантов в ответе,
Веселый козырь чифир,
От братвы не бывал в секрете,
В лагере спокойствие, мир.

НАЗАД В СОЮЗ