Читаем КИЧЛАГ полностью

В глазах мелькают клетки,Письмо отправил в Брест,Две остались пятилетки,Долгий выдался присест.Письма густая вязь,Слова придется прессовать,Рвется с миром связь,Двадцать лет не видел мать.Я не убийца, не злодей,Кольца не искал по склепам,Глаз не прятал от людей,Первый раз пошел прицепом.Для счета пущей важности,Не причастен был к барсетке,Пузыри пошли от влажности,Гниют в подвалах малолетки.После суровых зимВ природе только потепление,Судят за то, что судим,За то, что свое имеешь мнение.Писать придется гладко,Скрывать блатную масть,Нету недовольства отпечатка,Пропустит послание спецчасть.Жива ли мать – не знаю,Очерствели сердца части,Откровенно, братцы, заявляю:Прописали на зоне власти.Чифирнул – и жить охота,Письмо отправят в Брест,Трудно выйти из болота,На груди синеет крест.

УЧЕНИК

Душа прокурора щедра,Длительный просит срок,Судят молодого щегла –Не усвоил школьный урок.Бакланка больше бравада,Хулиганил, ругался Щадов,Простить бы заблудшего надо, –Система бьет беспощадно.Приговор звучит зловеще:На фоне сановных воровВозьмут малолетку в клещи,Не будет благих докторов.Добавит жестокости зона,Хорошо удобрен парник,Устал от беспредела и шмонаУсердный ее ученик.Изнутри узнал пирамиду,Объемна тяжелая тема,Вычислил продажную гниду, –Таких готовит система.От зоны останется вытяжка,Ядовитая тяжелая ртуть,Срока горячая выпечкаОбжигает сидельцам путь.Тяжело подняться с присеста,Нет достойного места,Будет зол, беспощаденЩегол малолетний Щадов.Боря-ТруболетВ светлый день ЕгорияСидим, дербаним пиво,Приходит кореш Боря,Цинкует образно, красиво.На третьем этаже особа,Свистнул раза три,Из окна кричит зазноба:«Не открыть мне изнутри!»Хмель голову кружит,Окно – хороший лаз,Лист березовый дрожит,Фасад моет верхолаз.У подъезда дворник раком,На помойке каркает ворона,Пугает бикса браком,Мол, отношения мне закона.Соседка гонит беса,Пялится в окошко,Муж идет из леса,Грибов несет лукошко.Грузовик проехал мимо,Дворник ров копает,Вроде, всем не до интима,Когда детей клепают.Прошагал солдатский взвод,Живут без секса бедолаги,Вперед труба зовет,Адреналин гудит в бродяге.Полез братишка по трубе,Сорвался в бреющий полет,Шрам остался на губе,Погремуха – Боря-Труболет.

АЛЕХИН

Перейти на страницу:

Похожие книги

Зеленый дом
Зеленый дом

Теодор Крамер Крупнейший австрийский поэт XX века Теодор Крамер, чье творчество было признано немецкоязычным миром еще в 1920-е гг., стал известен в России лишь в 1970-е. После оккупации Австрии, благодаря помощи высоко ценившего Крамера Томаса Манна, в 1939 г. поэт сумел бежать в Англию, где и прожил до осени 1957 г. При жизни его творчество осталось на 90 % не изданным; по сей день опубликовано немногим более двух тысяч стихотворений; вчетверо больше остаются не опубликованными. Стихи Т.Крамера переведены на десятки языков, в том числе и на русский. В России больше всего сделал для популяризации творчества поэта Евгений Витковский; его переводы в 1993 г. были удостоены премии Австрийского министерства просвещения. Настоящее издание объединяет все переводы Е.Витковского, в том числе неопубликованные.

Марио Варгас Льоса , Теодор Крамер , Теодор Крамер

Поэзия / Поэзия / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Стихи и поэзия
Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне
Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне

Книга представляет собой самое полное из изданных до сих пор собрание стихотворений поэтов, погибших во время Великой Отечественной войны. Она содержит произведения более шестидесяти авторов, при этом многие из них прежде никогда не включались в подобные антологии. Антология объединяет поэтов, погибших в первые дни войны и накануне победы, в ленинградской блокаде и во вражеском застенке. Многие из них не были и не собирались становиться профессиональными поэтами, но и их порой неумелые голоса становятся неотъемлемой частью трагического и яркого хора поколения, почти поголовно уничтоженного войной. В то же время немало участников сборника к началу войны были уже вполне сформировавшимися поэтами и их стихи по праву вошли в золотой фонд советской поэзии 1930-1940-х годов. Перед нами предстает уникальный портрет поколения, спасшего страну и мир. Многие тексты, опубликованные ранее в сборниках и в периодической печати и искаженные по цензурным соображениям, впервые печатаются по достоверным источникам без исправлений и изъятий. Использованы материалы личных архивов. Книга подробно прокомментирована, снабжена биографическими справками о каждом из авторов. Вступительная статья обстоятельно и без идеологической предубежденности анализирует литературные и исторические аспекты поэзии тех, кого объединяет не только смерть в годы войны, но и глубочайшая общность нравственной, жизненной позиции, несмотря на все идейные и биографические различия.

Алексей Крайский , Давид Каневский , Иосиф Ливертовский , Михаил Троицкий , Юрий Инге

Поэзия